— А это точно вино с юга? — усомнился граф. — Уж так небрежно относиться к винограду могут только варвары!
Шайка снова напряглась. А у наливавшего непроизвольно сжались пальцы на фляге, сделав в ней небольшую вмятину.
— Не выстояно, — со знанием дела подметил граф. — Да и слишком водянистое. Я такое пить отказываюсь!
На последней фразе Тормен выплеснул содержимое бокала прямо в лицо обидчику, из-за чего бородка и ворот жилета окрасились в янтарный цвет. Это был дерзкий поступок и опрометчивый. Но Тормен никому не дозволял говорить о его виноградниках в таком тоне. Унаследовав от маменьки уникальное чутье, он мог по праву считать свои вина чуть ли не лучшими в королевстве, а также за его пределами. И это не громогласные утверждения, а констатация факта.
В тот же миг стол с грохотом полетел на пол, а вся шестерка оказалась на ногах. Непростительно! За такое унижение обидчика нужно покарать немедля. И эта решимость увеличивалась с каждой секундой. Злость требовала выхода, а здоровенные кулаки искали на ком бы сорвать злость. Заносчивый аристократ как никто другой подходил для этой цели.
Ближайший к Тормену рухнул первым, получив тростью между ног. И сразу же последовал тычок в живот следующему. Стальная набойка легко нашла солнечное сплетение. Ну а когда противник согнулся, размашистым ударом в височную область надолго вырубил противника. Остальные бросились на, казалось бы, хромого графа. Но тот лишь на первый взгляд казался неповоротливым. Вадим легко избежал удара, а также блокировал следующий. Подножка противнику. И вот еще один южанин распластался на полу. На реакцию бойцов сказывалось количество выпитого. Захмелев, они изрядно потеряли в скорости. А вот прыткий граф не стоял на месте, он постоянно кружился, извиваясь как уж. А его удары сыпались, как ливень в непогоду.
— Ты же хромой! — захрипел южанин, вытирая кровь с лица.
Просто шестеро бравых ребят еще не знали, что они связались со специалистом. Вернее с бывшим, и не простым. А тем, кто в свое время смог пленить легендарную ведьму, и не один раз. А такому человеку не составило труда поработать над собственным коленом и наложить пару рун, чтобы особо не испытывать проблем даже в бою. По трости прошла цепочка из рун и исчезла. Это знак, что магия сработала. Вместе с этим скорость его возросла в несколько раз. Пусть в глазах остальных он и был простым калекой, но зато бывший вояка мог быть спокоен. Ведь хромой и беспомощный, он не считался опасным для общества. Верней для общества победителей.
Тормен еще раз окинул взглядом южанинов. Двое, облокотившись и тяжело дыша, поддерживали друг друга. Еще один все же мог еще стоять на своих двоих. Остальные лежали на полу. Можно считать, что потасовка окончена. И граф, не говоря ни слова развернулся и, надев цилиндр, пошел к выходу.
— Как тебя зовут? — выкрикнул устоявший на ногах южанин.
— Тормен! Граф Тормен! — Вадим обернулся и прошелся взглядом по парню. Выглядел он не старше самого графа. Довольно-таки коренаст и хорошо сложен. С мощной шеей, а значит он борец. На голове парня красовался один из излюбленных головных уборов южан — кепи. Несмотря на нетрезвое состояние, он смог продержаться достаточно долго. Был бы он трезв, то Тормену не поздоровилось.
— Тормен, значит, — вытирая окровавленный нос рукавом, проговорил тот.
У порога своего поместья графа встретила молодая служанка с длинной густой косой, которая выступала из-за чепчика.
— Как Ваше самочувствие, граф? — услужливо пропела та. Удручающий вид господина никак не отразился на ее лице. Служанка была все такой же приветливой и беззаботной. Но все же, даже склонив голову, она не сводила взгляда со своего господина.
— Как всегда паршиво! — граф повесил пиджак и цилиндр на вешалку, после чего направился к себе.
— Снова подрались? — услышал он женский голосок.
Граф остановился и обернулся. Служанка не сделала и шагу, по-прежнему продолжая сверлить взглядом Вадима. Но теперь ее лицо было больше сердитым, чем милым. Оно выражало недовольство и какую-то нешуточную обиду.
— Да, — выдавил из себя граф.
— И с кем же? — приняла более сердитый вид.
— Была потасовка с южанинами, которые вели себя, скажем так, слишком громко.
— Ох, граф, ну Вы даете! Эти драки когда-нибудь Вас в могилу сведут! Особенно… — служанка недоговорила. Но ее молчание было красноречивей любых сказанных слов.
— Особенно с победителями, — закончил за нее Вадим. Подчеркивая и так всем известную истину.
Куда только пропала ее строгость и теперь она смотрела на господина глазами, полными жалости. Девушка виновато склонила голову и прошептала.
— Простите, я не хотела давить на больное…
Граф вздохнул и, не говоря ни слова, пошел к себе.
— Может, Вам ванную разогреть? — послышалось из-за спины.
— А лучше рассолу! — Вадим еще не начал подниматься по ступеням, а служанку как ветром сдуло. И не нужно сомневаться, что она принесет рассол в течение пяти минут.
Так и вышло. Вскоре в покои вошла все та же служанка с подносом в руках. Только теперь на голове чепчика не было и коса, ничем не стесненная, свисала до самого пояса. Она молча поставила поднос на стол и начала наблюдать, как граф пытается стянуть с себя одежду. К слову, это выходило у него неуклюже и даже пару раз сумел запутаться в рукавах. Решив взять инициативу в свои руки, девушка сняла с него верхнюю одежду, а когда тот грохнулся на кровать, стащила с него штаны. Вид полуголого мужчины не смутил ее.
Служанка села на край кровати и провела рукой по бархатистой перине. Дорогая, видать, вещица. И пахнет приятно. Она представила, как нежный шелк обволакивает ее тело.
— Граф Тормен! А может, я…
— Не сегодня, — грубо перебил ее Вадим.
Служанка фыркнула, но злость свою подавила. Она резко встала и засеменила к выходу. Лишь замедлившись у порога, она развернулась и, поправив косу, промолвила:
— Если что, то Вы знаете, где меня найти, господин! — в глазах промелькнула надежда. Но граф был сегодня не в самом лучшем расположении духа и поэтому пропустил слова девушки мимо ушей. Но когда повернулся к двери, то служанки и след прослыл. Только медленно покачивались шторы.
Глава 3: Утро
Если с вечера ты переусердствовал с вином, то утром к тебе нагрянут тяжелые последствия, и эти самые последствия не заставили себя ждать. Первое, что ощутил хозяин поместья, это прохладу и жуткое похмелье.
— Здесь где-то был рассол… — Вадим, не вставая с постели, нащупал стакан и с жадностью начал пить большими глотками. В этот момент мутная жидкость казалась вкуснее всего на свете и лишь утолив жажду, граф встал с постели.
Проходя мимо зеркала, Вадим Иванович замедлил шаг.
— И это глава рода Торменов? — сам же и усомнился. Ведь перед ним стоял какой-то прохвост, а не Тормен. Когда-то граф считал себя достойным наследником. — А теперь ты кто? Игрушечный граф несуществующей страны…
И полетела трость прямо в переносицу. Раздался звон, и ненавистный дебошир и транжира семейного капитала исчез. Лишь голая стена и осколки перед графом.
— Что случилось? — в опочивальню вбежала вчерашняя прислуга и, увидев, какой тут погром учинил граф, смолчать уже не смогла. Она поставила руки в боки и строго заявила. — А ну возьмите себя в руки, граф Тормен! Средний сын рода Торменов! Зеркало, что Вам плохого сделало?
— Там бы какой-то тип с опухшим лицом, — в оправдание ответил Вадим. — Рита, не сердись на меня. Я сам все уберу.
— Не серчай, говорит! — фыркая и бормоча под нос, девушка начала собирать осколки. И когда все было готово, она поднесла трость своему господину. — Вот, держите! Без этой трости Вы беззащитны. Никогда не оставляйте ее без присмотра!
Вадим поправил медальон змеи, который неизменно покоился на груди. И принял из рук служанки черного цвета палицу ручной работы. Рукоять которой украшала голова змеи.