- Мейсона? Того, которого квартирмейстером выбрали? - переспросил Хейден.
- Его. Моего любимого старика Винса, - с набитым наполовину ртом, не без присущего ему обычного цинизма пробубнил Брукс.
- Как такое могло произойти? - удивился Джонс.
- Дьявол его знает. Винс подбивал людей против Яна, так что ежу понятно, кому было выгодно его рыбам скормить.
- Брехня.
Удивлённые взгляды всех присутствующих сошлись на том, кто нарушил характерную для диалога мелодичность. Их удивление возросло ещё сильнее, когда они осознали, что это был хранивший молчание вплоть до сего момента Нэш.
Увидев, что вызвал интерес, и что всё внимание было теперь обращено на него, он поспешил добавить:
- Его убили не Баккер и не по его приказу. Я склонен думать, что эта смерть вообще не связана с бунтом.
На несколько секунд в комнате воцарилось молчание - мужчины как бы переваривали предоставленную Нэшем информацию. Первым тишину прервал не на шутку взбешенный Брукс:
- Ты что мелешь, щенок? Много ли ты понимаешь?!
- Уж побольше твоего, - с вызовом ответил Том.
- Что?! - от подобного хамства и наступившей за ним ярости Брукс чуть было не рухнул со стула. - Да я тебе язык вырву, кальмар!
- Тихо, тихо, - властно охладил его Джонс. - А щеночек-то с огоньком, - злорадно заулыбался он, подмигивая сидящим напротив Хейдену и Смолу. Потом он обратился к Нэшу: - Тебя, должно быть, Йоханнес уже своим доносчиком успел заделать?
Том мигом растерялся. Он никак не ожидал, что его личность будет раскрыта настолько быстро, хотя нужно сказать, что слова в поддержку капитана, ранее из него вырвавшиеся, никак не были связаны с поручением Баккера. В действительности он их даже не контролировал - слова эти оказались произнесены машинально, и были озвучены прежде, чем он успел подумать об их целесообразности. Виной тому послужила врождённая и укреплённая воспитанием тяга к справедливости, зачастую сомнительной.
- Послушайте, я... - неуверенно начал Нэш, только теперь в полной мере осознав, насколько фатальную ошибку он совершил, дав волю эмоциям.
- Заткнись к чертям собачьим, ты себя уже приговорил, - грубо оборвал его Брукс.
- Я вот что думаю, - неожиданно вмешался Хейден, - малыш мог попасть не в своё дерьмо. Лишнее мясо в море нам не помешает, а решить всегда успеем.
- Мне на это наплевать, - отмахнулся Джонс, тем самым, по всей видимости, отсрочив гибель Нэша. - Что меня действительно волнует, так это моя доля.
- Монетки свои получишь, старик, будь спокоен, - заверил его Роберт.
- Я ещё не знаком с условиями, - поспешил напомнить присутствующим вновь взявшийся за фрукты Брукс.
- Всё просто и почти, как в прошлый раз, - обернулся к нему Хейден, а затем, перейдя на более деловой тон, как будто находясь на приёме в одной из лондонских банковских контор, чётко проговорил: - Две доли от приза капитанам и квартирмейстерам; канонирам, боцманам и мистеру Оукли, хирургу с «Каприза», по полторы. Рядовым джентльменам по доле, плюс страховые. Ну и наши добрые благодетели - шесть долей его превосходительству, и ещё пять мистеру Чаддоку.
- Пять с половиной, - попытался поправить его толстяк в парике.
- Мы это уже не раз обсуждали, Кристофер. Ты получишь ровно пять долей и не золотым больше, на что ты лично давал согласие.
- Я тебя загружу одними сухарями, ублюдок жадный, - полушутливо, но в то же время угрожающе заметил Чаддок.
- Ты бы в любом случае загрузил меня проклятыми сухарями, гори они в аду, - заулыбался Хейден, всем своим уверенным видом показывая вымогателю, что вытрясти из него большее не получится.
- Что с Баккером и «Кокеткой»? - поинтересовался Брукс.
- Ну, что касается договора, его я уже огласил. Условия одинаковы для обеих команд. Подтянешь к вечеру ребят в трактир, там и посвятим всех, и людей по местам расставим. А по поводу голландца... - Нэш заметил, как Роберт переглянулся с Джонсом. Маленькие чёрные глаза губернатора сузились, а на узком морщинистом лице проскользнула едва заметная ухмылка.
Наконец Хейден повернулся к слушающей его аудитории и двусмысленным тоном объявил:
- Будем решать.
***
Вечером того же дня, как и было условлено, две пиратские команды в полных составах собрались в местной таверне, устроив тем самым небывалый для обычного времени аншлаг, чем немало обрадовали хозяина заведения. С «Каприза», той самой быстроходной шхуны с косыми парусами, лавирование которой в бухте и наблюдал Нэш несколькими часами ранее, людей было больше - человек сорок или даже пятьдесят, в отличие от экипажа «Кокетки», в котором насчитывалось не более двадцати пяти моряков.