У неё был день рождения, и это был одиннадцатый год, когда она праздновала его без своей матери. Этот факт печалил Хинату, но время текло и, казалось, его прошло так много, что Хьюга стала чувствовать, как боль потери постепенно начинает отступать. Она до сих пор любила свою мать, но её лицо в воспоминаниях начало мутнеть, и Хината могла вспомнить, как та выглядела, взглянув лишь на совместные фотографии. Девушка скучала по ней и по её улыбке, но как бы сильно она этого не хотела, она не могла вернуть её.
То же самое ей говорил и психолог, призывая Хинату не забыть мать, а отпустить её. Она не должна была зацикливаться на той аварии, которая разрушила её жизнь, а придаваться лишь добрым воспоминаниям, которые были связаны с мамой. Хината следовала его совету и, несомненно, ей становилось легче от всего этого. Она перестала жить тем днём, перестала оглядываться на прошлое, а стала постепенно заглядывать в будущее, наслаждаясь сегодняшним днём. Пожалуй, это был лучший совет, что он давал, — наслаждаться тем, что было сегодня, и верить в светлое будущее, где Хината будет ходить. Девушка верила в это.
Она ходила к психологу несколько раз в неделю и, сидя в его кресле, думала о том, почему ей раньше так было страшно туда идти. Ведь, обратившись за помощью, ты не становишься каким-то больным или не в своём уме. Психологи существовали не для того, чтобы ущемить и унизить тебя, доказать, что с тобой не всё в норме, а для того, чтобы помочь. Вот и Хината поняла это только после того, как появилась в том кабинете. Девушка помнила, как ей было неудобно говорить Наруто о том, что она наконец-то обратилась за помощью, ожидая от него осуждения, но парень только обрадовался.
Он был рад, что Хината двигалась в правильном направлении, постепенно открываясь всем, рассказывая о своих проблемах. Этот парень поддерживал её во всём, и Хината действительно была рада такому другу. А друг ли он для неё был? Хината и сама теперь не знала, как относилась к Наруто и кем его считала, ведь её голова была забита различными мыслями.
Когда девушка привела себя в порядок и вышла из ванной комнаты, она первым делом направилась к телефону, чтобы проверить входящие сообщения, но папка была пуста. Наруто так и не ответил на её сообщение, и Хината заподозрила, что он и вовсе сегодня ей не ответит. Пытаясь не расстраиваться от этого, девушка поправила волосы, отложила телефон на тумбу и направилась на выход из комнаты. Она покатила своё инвалидное кресло в гостиную, где все должны были собраться и направиться за праздничный стол, на котором уже должен был быть накрыт ужин.
Въехав в гостиную, Хината заметила на широком диване только Неджи, который был одет в джинсы и тёмно-фиолетовую рубашку. Помимо парня в этой комнате никого не было, и Хината направилась к нему. Неджи выглядел задумчивым и будто вздрогнул, когда услышал шум колёс от кресла, на котором передвигалась его двоюродная сестра. Подняв взгляд, он встретился взглядом с Хинатой, а затем выпрямил спину, сев ровнее на диване.
— Ещё никого нет? — спросила Хината, приблизившись к Неджи.
— Ханаби переодевается, а твой отец ещё не приехал, — холодно ответил парень.
— А он вообще собирается сегодня приехать на ужин? — обеспокоено спросила Хината.
— Мне-то откуда знать.
Эти слова были произнесены несколько жёстко, и Хината вздохнула, понимая, что ничего не может поделать с Неджи. Она уже несколько привыкла к тому, каким он стал, и девушка не пыталась его изменить. Он был наполнен ненавистью к их семье, считая, что именно из-за её отца умер его отец. Это была чистая случайность, и Хината не верила в то, что её отец мог специально такое подстроить, подозревая о таком исходе.
— Неджи… — прошептала Хината, решив начать разговор.
— Это тебе, держи, — буркнул парень, протягивая в этот момент завёрнутый в праздничную бумагу подарок. — С днём рождения.
Хината удивлённо заморгала, но молча приняла подарок. Это был прямоугольный тяжёлый предмет, и прежде чем его открыть, девушка уже догадывалась о том, что это было. Но, тем не менее, Хината с замиранием сердца стала открывать подарок, разрывая подарочную бумагу. Край книги показался из бумаги, а затем Хината, полностью достав книгу, подняла её к глазам. Знакомая картинка замелькала перед её взором, и девушка почувствовала, как ком начал нарастать в горле.
— Это… — прошептала с придыханием Хьюга.
— Эта та самая книжка, которая нам так нравилась в детстве. Твоя мама частенько нам её читала перед сном, когда я оставался у вас.
— Где ты нашёл её? Я совсем забыла об её существовании, — удивлённо проговорила девушка.
— Я купил её на днях, увидев в магазине. Решил, что тебе будет приятно вновь прочитать её, — ответил парень, неуверенно пожав плечами.
— Я действительно рада. Большое спасибо, Неджи.
Книга в её руках казалась невероятно тяжёлой, хотя Хината видела, что она не была столь толстой, какие были у неё в комнате на полках. Знакомая обложка порадовала глаз, где стоял маленький мальчик, держа за руку девочку со смешными бантами на голове. Эта книга была о двух детях и о семейных узах, с помощью которых эти двое преодолели все трудности. Эта книга была о самой настоящей ценности семьи, которую её мать хотела привить им с раннего детства.
— Ты помнишь, о чём она? — спросила Хината, не отрывая взгляда от обложки.
— Помню.
— Мама всегда говорила о том, что мы самое ценное, что есть у нас. Что семья всегда на первом месте и никакое горе не должно разрушить эти крепкие узы.
— Я помню, что она говорила, — произнёс Неджи, сжимая руки в кулаки.
— Я понимаю, что ты злишься на нас всех, но эта ненависть пожирает тебя изнутри. Ты не должен идти у неё на поводу. Если ты заглянешь глубже, то ты увидишь, что всё совершенно не так.
— Не тебе учить меня, — огрызнулся парень, отвернувшись.
— Ты так специально говоришь. Ты поступаешь, как раненый зверь. Ты скалишься на нас всех, хотя сам чувствуешь себя в логове врага. Но мы тебе не враги. Мы твоя семья, Неджи.
Неджи ничего не ответил ей, продолжая сидеть на диване. Его лицо было отвернуто, а руки крепко сжаты в кулаки. Его тело было максимально напряжено, и, казалось, ещё хоть слово, и парень тут же подскочит с места и убежит подальше от Хинаты.
— Ты разговаривал с моим отцом? — спросила Хината, пытаясь заглянуть Неджи в глаза.
— Разговаривал, — стиснув зубы, ответил парень.
— И что он сказал?
— Что он не причастен к тому случаю. Он сожалеет, но никто не мог это предугадать.
— Тогда почему ты злишься? Что тебя тревожит?
— Что я ничего не смог сделать, — выходнул парень, наконец-то сломавшись. — В тот день я поссорился с отцом, поэтому я так сильно злюсь. Узнав все обстоятельства, я злился на то, что от меня скрывали правду.
— Но это было ради твоего блага, разве не так?
— Они не могли решать, что стоит мне знать, а что нет, — поскрипев зубами, ответил Хьюга.
— Но ты был совсем ещё ребёнок. Мой отец взял опеку над тобой, — произнесла Хината, легонько дотрагиваясь до плеча Неджи. — Ты был нашей семьёй. Мы были единым целым и любили друг друга. Отец оберегал тебя и воспитывал, как собственного ребёнка. Ты не был нам чужим. Ты стал таким, каким есть, благодаря отцу. Он воспитал собственного сына. Он любил тебя, как любил нас. Так чем он заслужил твою ненависть?
Неджи не было что ответить. Парень повесил голову, опустив руки, и Хината приблизила свое кресло ближе, чтобы обнять парня. Неджи не оттолкнул её руки, когда девушка обняла его, а затем положила свою голову ему на плечо. Его руки дрогнули и потянулись вверх, дотрагиваясь до хрупких плеч своей двоюродной сестры. Его сердце готово было разорваться от боли, но он обнял Хинату в ответ, стиснув её в объятия.