Её родственники сильно переживали из-за случившегося. Не нужно было быть глупцом, чтобы понять, что всё дело было в любви. Казалось, даже Хиаши знал о чувствах своей дочери к светловолосому парню, который не внушал никакой стабильности. Отцу не нравилось всё это, но он уже не в силах был ничего исправить. Мужчина с горечью смотрел на сломленную дочь, которая отказывалась от всего, и которая даже не разговаривала с ним.
— Хината, ты же Хьюга, — строго произносил Хиаши, сидя на краю кровати. — Возьми себя в руки.
Хината никак не реагировала на его слова. Её глаза болели, а нос был заложен от всех тех слёз, что она пролила. Вид покрасневших опухших глаз наводил некий ужас, и Хиаши, смотря на свою дочь, а точнее лишь на её оставшуюся оболочку, бессильно сжимал свои руки. Что бы он не говорил, он не мог заставить свою дочь собраться с силами и пережить этот момент. Сидя рядом с ней, он как никогда жалел о том, что его жена умерла и не могла в этот момент успокоить их дочь. Ей нужна была женская поддержка, понимание, которого он не мог дать.
— Я всегда знал, что он тебе не пара, — признавался ей отец. — По одному его виду было видно, что он ничего из себя не представляет. Ты у меня глупая, дочь, поэтому неудивительно, что ты влюбилась в первого, кто протянул тебе руку помощи. Наш мир слишком жесток, чтобы доверять первому встречному. Обычно наши друзья и есть наши самые настоящие враги, и не стоит ни на кого полагаться, кроме своей семьи.
Произнесённые слова заставляли Хинату перевернуться на другой бок, отвернувшись от отца. Хиаши с горечью смотрел на спину своей дочери, не понимая того, что это были не те слова, которые он должен был произносить в эти моменты. С незнанием этого, он так и уходил от Хинаты, чтобы отправиться на свою работу, где проводил большее время своей жизни. Хината практически и не замечала присутствие своего отца.
Девушка хотела, чтобы он обнял её, притянул к себе и сказал, что в жизни всякое бывает, и что она ни в чём не виновата. Ей хотелось элементарной поддержки, но её не было. Отец не привык проявлять какую-либо ласку. Для него это было что-то неведомое, но именно это и было так сильно необходимо Хинате.
С каждым днём она всё больше и больше погружалась во тьму, понимая, какой идиоткой была. Глупо было надеяться на то, что мир вдруг мог измениться, и ей на помощь могли послать человека, который научит её радоваться жизни. Она действительно думала, что наконец-то, спустя годы, у неё всё начинает налаживаться. Хината полагала, что получила друга, а затем и любовь всей своей жизни, но это было лишь обманом.
Всё было ложью. Наруто говорил, что любит её, но оказалось, что она была лишь спором. Это было слишком жестоко, и она никак не ожидала такого от Узумаки. Хината до сих пор не могла поверить, что этот светлый человек мог так поступить с ней. Её сердце было разбито, растоптано, а затем смешано с грязью, так же, как и с её гордостью. Она вновь была выставлена на посмешище перед всей школой. Теперь над её не только будут презирать, но и смеяться за то, что она была такой дурой, раз верила в то, что такой, как Наруто, мог действительно с ней дружить и заботиться.
Осознание тяжёлым бременем свалилась на неё. Хината, утыкаясь лицом в подушку, кричала от боли, которой было переполнено её тело. От всего случившегося она потеряла смысл жизни. Хината не хотела вставать с кровати. Она забросила свои занятия с физиотерапевтом и больше не предпринимала попыток встать. Ей было всё равно в тот момент, встанет ли она когда-либо на ноги или нет. Девушка решила остаться до конца жизни именно в таком положении — лежа в кровати при темноте, где никто её не трогает и ничего от неё не требует.
Через несколько дней такого состояния все забеспокоились о том, что Хината стала терять вес. Она практически ничего не ела, и в неё чуть ли не силой запихивали еду, что приносили в комнату. Семья решила никому не рассказывать о произошедшем, поэтому мало кто знал, что же действительно случилось. Все лишь могли догадываться, что это произошло из-за Наруто, но что именно он сделал, — никто не знал.
— Хината-сама, — встревоженно произносила Томои. — Пожалуйста, отведайте ужин. Вы должны что-нибудь поесть.
— Не хочу, Томои.
— Но, Хината-сама… Вы выглядите больной. Если вы продолжите и дальше так себя губить, то от вас останутся лишь кости.
Томои несколько раз на день пыталась зайти к ней, чтобы уговорить поесть, так как была сильно обеспокоена состоянием своей юной хозяйки. Хинате удавалось лишь отрешённо помотать головой, но Томои продолжала сидеть рядом, пытаясь уговорить. Но когда та понимала, что всё бесполезно, она оставляла еду на тумбочке, а затем уходила, прикрывая за собой дверь. Хинате нравилось, что в такие моменты вновь наступала тьма и тишина, но на смену женщине приходил Неджи. Но вместо того, чтобы заставлять Хинату поесть, он настаивал на другом.
— Давай я переломаю ему все ноги, — холодно говорил ей двоюродный брат. — Наруто поплатится за то, что сделал. Он поймёт, что значит вредить семье Хьюга.
Хината зарывалась лицом в подушку, не в силах смотреть на Неджи, ведь, даже несмотря на то, как Наруто поступил с ней, она не хотела ему мстить. Девушка не хотела, чтобы ему причиняли боль, и от понимания этого она чувствовала себя ещё более жалкой. Хината была столь слабой, что не могла даже ненавидеть его за всё то, что он сделал. Она могла лишь ненавидеть себя, что попалась в эту ловушку, не заметив подвоха. Ведь в жизни не бывает такого, что такой парень, как Наруто, мог влюбиться в какую-то инвалидку.
— Он будет страдать так же, как страдаешь ты. Я найду, где он живёт.
— Не стоит, Неджи, — тихо произносила Хината.
— Почему? — удивлялся парень.
— Просто не стоит. Я не хочу этого.
Хината отворачивалась от своего кузена, тем самым давая понять, что разговор окончен. Неджи кидал взгляды на телефон Хинаты, что лежал на тумбочке, но так и не решался взять его. Всё это время телефон молчал, и больше не было привычных сообщений от Наруто. Даже если он и писал, то Хината не получала сообщений, ведь она в тот же день, когда тот начал писать ей, заблокировала его номер телефона. Теперь Хината не могла знать того, что именно хотел сказать ей парень, и в некотором роде ей было всё равно.
Неджи не понимал, почему Хината не хотела причинять боль Наруто. Сам же парень горел от ненависти, которая его заполняла. Ему изначально не нравился этот парень, и в некотором роде Неджи догадывался о том, во что это может выйти. Он всегда с подозрением относился к тем личностям, которые вились вокруг их семьи, поэтому привык быть настороже.
Многие дни он вынашивал план мести, но затем понял, что если он поступит так, как решил, то Хината никогда его не простит. Он не мог пойти против желаний своей сестры, поэтому ему ничего не оставалось делать, кроме как сидеть сложа руки. Неджи не привык к бездействию, поэтому такое положение сильно раздражало парня.
Но Неджи ничего не мог сделать. Он не хотел доставлять Хинате ещё больше боли, поэтому ничего не предпринимал. Его руки были связаны, и он мог только злиться. Каждый, кто пытался достучаться до Хинаты, испытывал провал, но лишь с Ханаби Хината начинала говорить. Прошло две недели, прежде чем пришла Ханаби, села на край кровати и положила свою руку на ногу своей сестры, которая была спрятана под одеялом.
— Рассказывай, — устало выдохнув, произнесла Ханаби.
Хината нахмурила брови, а затем подняла голову, чтобы окинуть взглядом свою сестру. Старшая сестра страдала и ей было не до разговоров, поэтому девушка не понимала, почему Ханаби считала, что, придя к ней в комнату, она тут же всё ей расскажет, как на духу.
— Ну, долго мне ждать?
— Зачем ты вообще пришла? — спросила Хината, смотря на сестру.
— Как зачем? Выслушать тебя. Тебе ведь явно надо выговориться. Так что давай, начинай. Я специально сделала побыстрее уроки, чтобы уделить тебе время.