– Все понятно, она тебе нравится, я так и думал, – не понятно на чем основываясь, заключил слизеринец.
Вообще верные выводы, слепленные из воздуха, были настоящей способностью Блейза. Он никогда не ошибался.
– Мне?! Поттер? С чего это? – как-то нервно рассмеялся Драко.
– Смех фальшивый, – спокойно заметил друг.
– Он искренний.
– То есть ты просто так ходил по ночам в Больничное крыло? Просто посмотреть, как Поттер храпит?
– Забини! Просил же не поминать это имя всуе.
– Уходишь от ответа.
Драко раздраженно хмыкнул. Вдалеке показалась рыжая макушка.
– Ты посмотри на нее, – делая вид, что он не замечает, слегка кивнул в сторону Гарри Малфой, – недоразумение ходячее.
– Вот Драгго так же говорил в первых главах, а потом…
Тут-то Драко и прилетело это самое недоразумение прямо в руки.
========== Глава седьмая, в которой Гарри идет к Трелони. ==========
Новооткрывшееся издательство «КОПы» трудилось на славу. Качество печатаемых книг было отменным: и обложка твердая, и страницы плотные, и пахнут после печати, ну, как надо, и иллюстрации красивые. Всё было хорошо, все клиенты оставались довольными. Одно только было плохо… Книги эти были сторонних авторов. А сами экс-Пожиратели так ничего написать и не смогли.
– Тупицы! Болото непроходимое! – на вновь собранной летучке вновь бушевал Владимир Бессмертным, после кучи зелий и заклятий Снейпа превратившийся в длинноволосого красавца, щеголявшего налево и направо, меняющего девушек как перчатки, но френдзонившего Беллатрису до последнего.
– Но, Повелитель, – дрожа все телом предпринял попытку вразумить Лорда Яксли, – книги за месяц не пишутся.
Повисла тишина. Беллатриса перекрестилась.
– Что? ты сказал? Повтори-ка, – подходя к побледневшему от страха волшебнику, трижды пожалевшему о свои словах, мрачно потребовал Бессмертный. – Ну, я тебе говорю, повтори!
– Книги… месяц… пишутся? – пискнул Яксли, вжав голову в плечи.
– Да я тебя! – взревел Лорд, выхватывая палочку и замахиваясь ее вверх. Пару секунд он стол, совсем застыв, а затем опустил руку. – Фух, отпустило… Не боись, Корбан. Ну-ну, не плачь… Да не убью я тебя, – придерживая за плечи, успокаивал его Волдеморт, пока тот беззвучно капал слезами на стол. – Я раньше почему злой был? Потому что у меня издательства не было. А книгу можно и за месяц написать, понял? – Яксли закивал головой. – Вот и хорошо. Чтоб через месяц вот на этом столе рукопись лежала готовая, все понятно? Что мы за издательство, если своих сотрудников не печатаем? А?
– Я! Я написала, Повелитель, – отрываясь от стопки с пергаментом и бросая перо, с воодушевлением вскочила Беллатриса, которая теперь, к слову, была коротковолосой блондинкой маскировки ради.
– Беллочка, милая, если это опять эротика…
– Нет-нет, это детектив с элементами садо-мазо!
– Уже лучше, но все равно не то, – отмахнулся Бессмертный. – А Севушка-то где? – вдруг заметил он отсутствие своего главного фаворита.
– Его Дамблдор опять чем-то загрузил, милорд, – проверещала Нарцисса.
– Чертов старикан… Ничего-ничего, я такую книгу забабахаю, что все шмели в стране жужжать перестанут, – пообещал себе Том, выгнал всех из кабинета и принялся писать.
***
А Гарри вот уже вторую неделю не отпускал Драгго-Драко, каждую ночь приходя к ней во сне, сдирая с нее платье и делая своё грязное дело. Снилось-то это Гарри, а мозг она кому выносила? Правильно:
– Выход очевиден, – заявила всепонимающая и всезнающая голова Гермионы Грейнджер, выплывая из шкафа, в котором она травила непонятно откуда взявшуюся моль. – Раз тебя мучает один и тот же сон, а точнее одно и то же действие во сне(назовем этот так), то все, что тебе нужно, это воплотить его в жизни.
– А я должна воплощать весь бред, приходящий ко мне ночью? – насупившись, спросила первая претендентка в героини магического мира, явно не довольная предложением подруги.
– Да, только если это чересчур навязчивый бред, точнее даже навязчивое желание, – задорно дернула бровями Грейнджер и наткнулась на угрожающий взгляд, говорящий «только попробуй». – Сама посуди, если тебе сниться «это» из раза в раз, и это «это» не что-нибудь кошмарное…
– Я бы поспорила.
– В общем, это вполне нормально.
– Да какое там нормально, дракл тебя раздери! Это все происходит, потому что твои чёртовы подружки подсунули мне чёртову книгу.
– А не ты ли ее за пару часов залпом прочла? – валясь от усталости, спросила Гермиона. – Скажешь нет?
– Проклятье какое-то!
– Это уж точно, – зевнула Грейнджер, готовая согласиться, с чем угодно, лишь бы ее уже оставили в покое.
– Думаешь? – с подозрением переспросила Гарри.
– О-о-о! Гарри, это никакое не проклятье, просто гормоны. Кончай ерундой заниматься, помирилась бы ты лучше с Роном.
– Виноват во всем он, поэтому пусть первый просит прощения.
Поттер неопределенно пожала плечами, не собираясь спорить и делая вид, что со всем согласна.
«Нет, это точно проклятье! – тем не менее, подумала она и намылилась к Сивилле Трелони. – Может навангует чего, пророчество новое запилит… Шут его знает, на что эта сумасшедшая способна. Выбора-то у меня нет. Идти к Дамблдору – значит получить еще большую порцию бреда, который потом до конца года не расхлебаешь. А к кому еще? Макгонагалл вообще в этом не шарит, а Снейп… Нет, ну, Снейп это уже перебор».
Такую вот причину выдумала себе Гарри, но на самом-то деле девушка надеялась, что Трелони раскинет ей карты на любовь одного бубнового короля…
Быстренько добежав до кабинета Прорицаний (слава Мерлину, Гарри была не только красавицей, но и спортсменкой, а потому бежать без остановки не составило для нее никакого труда), Избранная тихонько, позабыв от возбуждения постучать, несмело вошла в дверь. Классная комната, мрачная и угрюмая, придавала всему здесь особый шарм. Но вот резкий запах тлеющих ароматических свеч серьезно раздражал ноздри. Да, к этому еще надо привыкнуть.
И вроде бы ничего не предвещало неадекватных поворотов сюжета, вот только сама ситуация давала повод: а дело было в том, что Гарри оказалась не в том месте и не в то время, и дело было в том, что Трелони, совсем позабыла запереть дверь от непрошеных гостей. А потому теперь одна из ее учениц стала свидетельницей ее самой тайной тайны.
– Профессор Трелони?! – очумело воскликнула Гарри, лицезрея, как прорицательница льёт крокодильи слезы в три ручья над плакатом, приделанном у стены.
А на нем красуется угрюмое черно-белое лицо профессора Северуса Снейпа.
Трелони так и подпрыгнула на месте, спиной закрывая плакат, и, раскрыв рот, вылупилась на Гарри.
– Вы влюблены в профессора Снейпа?
Да, Гарри – мисс беспардонность.
– Я? – икнула Трелони. – Нет.
– А что же вы с плакатом обнимались?
– Это… ритуал такой.
– А почему на плакате сердечки розовым маркером нарисованы?
– Часть ритуала.
– Но там подписано: «Сивила + Северус = любовь».
– Э, это, ну, это, – глаза Трелони наполнились новой порцией слез, обрушившихся на пол в ту же секунду. – А-а-а-а-а, – ревела она похлеще Добби, пробравшегося в комнату Гарри перед вторым курсом, – не-е-ечем крыть. Теперь все всё у-узнают, будут меня выс-высмеивать и у-унижать. А-а-а-а-а-а…
Понимая, что своим неуместным любопытством, она довела преподавательницу до слез, Гарри кинулась уверять Трелони, что никому и ничего не скажет.
– Точно-точно?
– Точно-точно.
– Правда-правда?
– Правда-правда.
– Хорошо, – плюхнувшись прямо на пол, выдохнула прорицательница.
И тут в голове Гарри отчаянно заработали шестеренки, и ее воспаленный после прочтения всех романов Альбы Шмель мозг уже принялся накидывать примерный план действий.
– А ведь и правда, профессор, хорошо, что я все узнала, ведь я вам могу помочь.
– Помочь? – растеряно переспросила Трелони.
– Конечно, это мой долг настоящего гриффиндорца.