Господи, можно мне муки продлить? Хочется мамой подольше побыть)
Груди, со́ски и соски́
Я всегда мечтала кормить ребёнка грудью. Но думала, что по наследству буду не молочной. Плюс к тому небольшой размер вымя да и всего тела давал повод усомниться. Б Оба раза я была просто переполнена молоком. Его хватило бы на роту солдат и их детей. Я долго кормила обоих сыновей, и они оба жили на моей временно шикарной груди, не отрываясь. То есть ночью я не могла отойти в туалет или перевернуть я на другой бок в принципе Так как обоим сыновьям моя грудь заменила соску. И они не выпускали меня из своего рта ни днем, ни ночью. И я жила там, в их ртах. И это было замечательно.
С вечера мы все возились, Бок стыковки выбирая.
Долго спорили-рядились, Присоснуть с какого края.
Их величеству хотелось Поперёк лечь для начала.
Чтоб часть мамы, та, что справа До утра б во рту торчала.
Мама вспомнила часть йоги, Изогнулась правой почкой, К потолку задрала ноги, Грудь подсунула сыночку.
Слава Богу, боком, раком Замолчал, уснул сыночек.
Между дёсен с тетрапаком.
Может, я вздремну часочек! Ан не тут-то счастье было: Чай вечерний с почек слился, И по всем путям знакомым Водопадом устремился.
Туалет, совсем он рядом, На пентхаус не хватило! Три молочных зуба держат В западне с огромной силой.
Я тяну себе свой орган Из зубов молочных крепких, Вот остался миллиметр.
Оба-на! Проснулась детка! Позабыт пузырь налитый, Прыгаем под баю-баю, Дом трясется монолитный.
Вроде, снова засыпает.
Длинной ночь мне показалась, Не спала, ждала амнистий Чуть. к утру не обосс… сь.
Как сказать тут летописней? В пять часов сынок, причмокнув, Отпустил меня с вещами.
«Никакого на ночь чая!» – Засыпая, обещаю.
В облака впадаю дрёмы, Голос старшего над ухом Словно выдернул из комы По мозгам большим обу́хом.
Утро доброе бывает! Но не здесь и не сегодня.
Сын трансформер добывает, Он под елкой новогодней.
Отлучение
Но мне всегда казалось, я немного в западне. Сладкой, но западне. Да, кормить ребёнка грудью-это огромное счастье. Я скучаю безумно по этой стыковке. Но порой возникало ощущение пожизненного заключения. Есть ничего нельзя, пить ничего нельзя, отойти никуда больше, чем на час, нельзя. Везде тебя держат крепкие десна. Молоком своим я могла бы кормить, поить и мыть своих сыновей до армии. Но решила прекратить это незадолго до. Легко сказать решила. А попробуй-ка "отыми".
Один день из жизни мамы
Да просто обычный день Ничем не примечательный вообще. Степа ровно в пять долбанных часов открыл глаза. Как обычно. Я даже подумала. Не состоялось ли зачатие моих детей в курятнике? Иначе почему они оба встают годами в пять часов с первыми петухами? Ну вот, в этот день он тоже встал ровно в пять. Я открыла глаза, прокричав: «Здравствуй, солнышко!», вскочила, раздвинула шторы.
Зажмурила от счастья глаза. И побежала будить Елисея, дабы он тоже вместе нами насладился этим замечательным рассветным часом. Ведь как мы знаем, кто рано встает, тот долго живет, тому Бог подает. и тот в голос ревет. Стих получился.
Все было примерно так. Не считая того, что за окном был поздний ноябрь. В пять утра на улице точно так же, как и в двенадцать ночи. А точнее, темно, холодно, сыро и гадко. Поэтому никакие шторы я не открывала. Я их и не закрывала. И солнышка мы не видели уже недели три. И спать я легла ровно полтора часа назад, так как Степа орал всю ночь.