Но прежде чем я успел отреагировать, Грег нагнулся и подобрал перчатку.
— Я буду сражаться вместо него, — сказал он.
Драконша пожала плечами.
— Да пожалста. Так даже интереснее. Сначала с тобой расправлюсь, а потом и мелкого поучу.
— Что ты со мной сделаешь? — уточнил Грег.
— Она сказала «расправлюсь», — услужливо подсказал Валенок. — А тебе что послышалось?
Девица прищурилась.
— А я, кажется, о вас слыхала. Клан с Яхтенной, в котором нет ни одного нормального дракона, а недавно взяли на воспитание какого-то заморыша, да?
«Это она обо мне, что ли?» — гневно подумал я.
— А тебя как звать, чужеземка? — спросил Валенок.
— Лея Драганка, — она обвела нас взглядом. — Запомните это имя!
Грег повертел в руках перчатку, оглянулся и небрежно бросил ее Валенку.
— Отойдем с аллеи, — сказал он. — Тут слишком людно. Уйдите все. И уберите Леху. Да подальше!
— Грег, — сказал Валенок, когда мы переходили с аллеи на обширный газон, — сейчас полдень, ее время, да еще жара — осторожнее!
— Разберемся, — буркнул Грег.
— Черный, ты готов? — окликнула его Драганка.
В следующий миг они оба совершили превращение. Мимо все так же ходили люди, у стадиона играла музыка, — но тот мир, который я теперь воспринимал как пленку на поверхности настоящего, стал далеким и нереальным. Реальны были лишь два дракона, застывшие друг напротив друга.
В первый раз я видел Грега так близко, что мог рассмотреть каждую его чешуйку. Но все мое внимание было приковано к драконше.
Она оказалась синей.
Ничего настолько красивого я в жизни не видал. Ее глянцевитая чешуя казалась отлитой из жидкого стекла и фаянса. При малейшем движении она переливалась, меняя цвет от нежно-бирюзового до глубокого, почти черного индиго. Только глаза, похожие на два сапфира, практически не менялись, оставаясь такими же холодными и наглыми. Грег рядом с ней выглядел монотонным черным пятном без нюансов и оттенков.
Текли секунды, а драконы по-прежнему стояли метрах в пятнадцати друг от друга, не шевелясь и даже не дыша. Я увидел, как едва заметно трепещет кончик хвоста Драганки, и подумал, что все это напоминает встречу двух матерых котов на нейтральной помойке. Дальше я аналогию развить не успел, потому что мне вдруг стало страшно.
Это было похоже на то, что я испытывал в своих кошмарах, или той ночью в Зеленкино. Теперь я, правда, отчетливо понимал, что страх не мой, что он мне внушен извне, причем даже не нарочно, а как побочный эффект драконьего боевого состояния, — но легче-то от этого не было! Драконы все стояли, глядя друг другу в глаза, и вокруг каждого из них распространялась невидимая, но очень даже ощутимая аура, легчайшее прикосновение к которой вгоняло в ужас. Сердце застучало, ладони вспотели. Напряжение росло. Воздух становился вязким и душным, словно его заколдовала Лигейя. Я почувствовал, что вот-вот потеряю сознание…
В тот же миг Драганка взвилась в воздух и исчезла. В первый момент мне показалось, что она стала невидимкой, но потом я понял, что она, как хамелеон, полностью сливается с голубым небом. Грега это ничуть не смутило. Он взвился на долю секунды позднее. В полете они сцепились и переплелись в клубок.
Бешеные, стремительные извивы синего и черного… Хриплое рычание, визг, звонкий скрежет когтей по чешуе… Хлесткие удары хвостов, слепящие вспышки солнца на лазури!
Аура страха сменилась аурой ярости. Кровь во мне вскипела с такой силой, что я почувствовал себя выброшенным на грань, за которой бушевала смерть. Я зажмурился, как ребенок, пытаясь спастись в темноту, и хотя бы веками отгородиться от убивающего света. В тот миг я был полностью уверен, что они сейчас растерзают друг друга…
Но никто никого не растерзал. Битва, как выяснилось, длилась всего несколько секунд. И кончилось все тоже весьма по-кошачьи. Открыв глаза, я увидел, что Грег, все еще в облике дракона, схватил синюю дракониху зубами за шкирку и на миг прижал ее голову к земле. А потом отпустил, отскочил в сторону и превратился в человека.
Пленка на поверхности реальности лопнула, и мир снова стал привычным. Я поморгал, прикрываясь ладонью от солнца. Драганка стояла на четвереньках — встрепанная, волосы дыбом, — и орала, перемежая вопли ругательствами.
— Ну и ладно! Ну и забирай его! И подавись им! — тяжело дыша, выкрикивала она, — Пусть он тебе разорит гнездо, когда вырастет!
— Я не учу красных, — хладнокровно сказал Грег.