«Но они сами виноваты. Оба».
Эммету не следовало совать нос в чужие дела. Все обошлось бы, если бы он и Йейл продолжали избегать друг друга.
Но нет, безответственный Эммет взял деньги у ростовщика, чтобы погасить игорный долг, и, разумеется, не смог вернуть их. Тогда он прибежал к богатому брату после десятилетнего разрыва с ним.
По воле случая в тот день Мередит была в галерее; если бы не это, она никогда не узнала бы о случившемся.
Она зашла туда в конце ноября попрощаться с Йейлом перед отъездом в круиз – они с Расселлом всегда отмечали так День благодарения. Конечно, Мередит была в маскировке и ждала, когда Йейл закончит работу в кабинете. Внезапно уличная дверь открылась, и на пороге появился Эммет.
Увидев его после стольких лет, Мередит едва не потеряла сознание, но, взяв себя в руки, притворилась, будто рассматривает скульптуру.
Через тонкую стену кабинета она подслушала их беседу. Сначала Йейл был потрясен встречей с братом, однако узнав, что привело к нему Эммета, разгневался.
Эммету понадобились деньги, и он знал, что они есть у Йейла.
Этот холодный негодяй, конечно, отказал брату. Мередит представляла себе, с каким презрением смотрел Йейл на Эммета, говоря: «Что посеешь, то и пожнешь».
Она так же хорошо представляла себе ярость и отчаяние Эммета, которому больше не к кому было обратиться. Если бы не эта проблема, он никогда не пришел бы к Йейлу.
Мередит предполагала услышать возмущенные крики Эммета, но он молча выбежал из кабинета.
Конечно, Йейл отказался обсуждать с Мередит эту тему, хотя знал, что она все слышала.
Лишь через несколько месяцев выяснилось, что Эммет узнал ее в галерее. Более того, догадавшись обо всем, он начал следить за ними, фотографировать их.
Эммет шантажировал Йейла, требуя денег, угрожал показать фотографии Франко ди Пьерро. Видимо, у Эммета были связи в преступном мире, он знал о помолвке Йейла и о том, что произойдет, если отец Джастин пронюхает о делишках своего будущего зятя.
Йейл убеждал Мередит, что держит все под контролем, дал Эммету деньги и тому незачем идти к Франко.
– Ты просто глупец! – воскликнула Мередит. – Сейчас он, возможно, не воспользуется фотографиями, а в дальнейшем? Эммет высосет из тебя все до последнего цента, а потом отдаст фотографии Франко, и тот убьет нас обоих.
– Франко ничего не узнает. Мне не следовало ничего говорить тебе.
Однако у него не было выбора. Мередит, умевшая появляться в нужный момент, подслушала конец телефонного разговора Йейла с Эмметом. Ее имя прозвучало несколько раз. Йейлу пришлось посвятить Мередит во все.
Сначала он отказывался осмыслить ситуацию и принять решение, очевидное для Мередит, однако потом он прозрел, хотя она не знала, что заставило его изменить свою позицию.
Именно Йейлу пришла в голову мысль использовать наемного убийцу. Мередит не советовала привлекать к этому делу постороннего, но, видимо, Йейл не мог сделать этого сам.
Она полагала, что с устранением Эммета вернется прежняя нормальная жизнь, но после этого Йейл по уши погрузился в работу и замкнулся, несомненно, испытывая угрызения совести.
Она не смела заговаривать о случившемся, ибо Йейл запретил ей возвращаться к этой теме.
Поэтому Мередит и потрясло, что он не пришел в бешенство, когда она упомянула об этом.
В какой-то миг его лицо исказил гнев, но Йейл быстро подавил свои чувства, поднялся и ушел, сказав лишь, что обдумает ее слова.
Возможно, ей не следовало угрожать ему. Впрочем, он сам виноват, подумала она.
Мередит пришла в ярость, узнав о его отношениях с подругой покойного брата. Неужели Йейл считает ее такой же слепой дурочкой, как Джастин? Уж не полагал ли он, что Мередит ничего не узнает, а если узнает, то не посмеет что-либо предпринять?
Мередит сунула руку в карман черного плаща и нащупала фотографию, запечатлевшую, как Йейл целуется с красивой брюнеткой Лекси Синклер.
Она не воспользуется этим, если он образумится и скажет, что ее желания для него – закон.
Тогда Мередит предложит ему бежать, и они будут счастливо жить до конца дней в таком месте, где их не найдет даже Франко.
Если Йейл любит ее, он согласится.
Но если он отвергнет ее…
Мередит похлопала рукой по фотографии в кармане.
Сейчас нужно прежде всего отыскать Йейла.
Она догадывалась, где он.
Часы на камине в квартире Йейла пробили шесть.
Джастин заметила, что в комнате становится темно. Она провела здесь очень много времени, погрузившись в размышления…
И наконец поняла, что она дура.
Йейл не любит ее и не хочет жениться на ней.
Он завел роман, и Джастин знала с кем. Она вспомнила все, что произошло за последние несколько месяцев. Одна мысль постоянно возвращалась к ней.
Лекси Синклер.
Невеста его умершего брата.
Она вспомнила, как солгал Йейл, проведя ночь у Лекси, как потом долго выбирал игрушки для ее дочери. Тогда Джастин почти тронула его забота о племяннице.
Сейчас она поняла истинные мотивы Йейла.
Он хотел завоевать сердце ребенка, чтобы проложить путь к сердцу матери.
– Будь ты проклят! – воскликнула Джастин. – Как ты мог так поступить со мной? Боже, какая я дура!
Она поднялась и подошла к бару, налила себе виски в хрустальный бокал и осушила его.
Снова наполнив бокал, Джастин посмотрела в окно, подумав о том, почему Йейл выбрал квартиру в таком тоскливом районе среди облезлых мрачных зданий бывших фабрик и складов. Впрочем, Сохо – престижное место. В нижних этажах располагались продовольственные магазины, роскошные рестораны и модные бутики. Однако Джастин не хотела бы жить здесь после свадьбы.
Она предпочла бы кооперативную квартиру в Верхнем Ист-Сайде или собственный дом в Бенсонхерсте, возле родителей. Хотя Йейл не вписывался в это окружение.
Но и Джастин не вписывалась в его мир, не разбиралась в искусстве, не любила аругулу, каперсы и одежду в стиле ретро.
Она допила второй бокал виски, вытерла слезы и отвернулась от окна.
«Проклятие!»
Несмотря ни на что, она все еще хотела стать женой Йейла, ибо всегда мечтала выйти замуж за такого классного мужчину с безупречными манерами.
«Но у него есть любовница!»
Джастин снова налила себе виски.
Она опьянеет к его приходу… если он вернется домой.
При мысли, что он проведет ночь с ней, Джастин охватило бешенство, но она утопила его в виски. Внезапно бросив взгляд на телефон, Джастин ощутила растерянность. Как же ей поступить?
Все еще колеблясь, она подошла к телефону и сняла трубку. Алкоголь притупил ее сомнения, но не стер из памяти особый телефонный номер, который она давно запомнила на всякий случай.
«Вдруг я срочно понадоблюсь тебе, Тини», – сказал отец, дав ей номер своего пейджера.
«Ты нужен мне сейчас, папа», – подумала она и сняла трубку.
Когда через несколько часов Лекси спустилась вниз, было около девяти вечера, и весь первый этаж уже погрузился в темноту.
Направляясь на кухню, Лекси включала лампы. Ее пугала темнота. Помедлив у столика с телефоном, она подумала, не положить ли трубку на место.
Нет, тогда ей позвонит Йейл, а Лекси не желала с ним разговаривать.
Завтра она сменит номер и постарается подыскать новое жилье, чтобы он не беспокоил ее. На кухне царил беспорядок.
Эмма Роза долго не засыпала после вечернего кормления, кричала во время купания, и Лекси решила, что у нее режутся зубы. Это происходит в таком возрасте.
Гроза, разыгравшаяся после наступления темноты, усилила беспокойство Эммы Розы и Лекси. Дом дрожал от порывов ветра, ливень барабанил в стекла, гремел гром, сверкали молнии.
Такую ночь неприятно проводить одной в старом необитаемом доме, подумала Лекси, поворачивая кран над потрескавшейся фарфоровой мойкой. Трубы завыли, вода была едва теплой. Лекси вымыла миску и ложку Эммы Розы, потом тарелку от своего обеда, состоявшего из томатного супа «Кемпбелл».