Как ни странно, отсмеявшись, дух не стал домогаться с вопросами и предположениями, а вмиг став серьёзным, молвил:
– Екатерина, пора спать. Завтра тебя ждёт насыщенный день.
И словно по волшебству, после этих слов я как была в одежде и поверх застеленной постели, так и провалилась в сон. В этот раз без сновидений.
Глава 5 Цена доверия
Утром меня поднял всё тот же приятный мелодичный голос, вот только сказанное приятным мне вовсе не показалось…
– Тапочек божественных здесь, к сожалению, нет, но всё равно пора вставать, чтоб не описаться в кровать! – пропел голосок не сумевшего увернуться от прицельно брошенной подушки духа.
Сон как рукой сняло. Негодованию моему не было предела. А эта не в меру болтливая бестия во избежание дальнейших атак дематериализовалась и продолжила измываться, пользуясь своей безнаказанностью.
Махнув рукой на мечту о немедленной расплате за всё услышанное, вспомнила о том, что месть – это блюдо, которое лучше подавать в холодном виде, и порадовала Алсею:
– Смейся, смейся! Я не злопамятная! Да и память у меня плохая… отомщу… забуду… ещё раз отомщу… и опять ведь забуду, и…
Послышалось несколько придушенное «К-хм», и издёвки прекратились. Спокойно завершив утренние процедуры и отметив, что одежда, собственно, не пострадала, я по скромному напоминанию духа пошла на завтрак. Предварительно всё же спрятав амулет и, конечно же, не забыв прихватить с собой учебник по уже полюбившейся истории этого мира.
На улице, разгоняя утренний туман, радуя глаз, светили оба солнышка, воздух был свеж, и вообще жизнь казалась прекрасной. Пока на входе в столовую мне не загородил путь один весьма настырный шатенистый тип.
– Доброе утро, гимназистка, – по-прежнему не желая освобождать не слишком широкий дверной проём, произнёс он. – Вам не кажется, что согласно правилам этикета, вы первая должны приветствовать педагога?
Ну и что тут скажешь? Особенно если учесть, что стоило взглянуть в его голубые глаза, и весь мир, потеряв очертания, закружился в каком-то таинственном, вызывающем лёгкое головокружение, танце. Наконец-то сумев себя взять в руки, покраснела как восьмиклассница и промямлила:
– Простите… здравствуйте, лорд Элифан.
– Так-то оно уже лучше, – голливудская улыбка на его лице незаметно преобразилась, напоминая довольную рожу чеширского кота. – И так как Елизавета Оборотная по семейным обстоятельствам прибудет в гимназию не ранее, чем через пять дней, лорд директор распорядился о том, что вопросом вашего образования в плане снятия чар буду заниматься я.
Это прозвучало словно гром среди ясного неба. И почему-то уже и яркий солнечный денёк совершенно не радовал, и в столовую идти расхотелось, да и вообще эгоистично подумалось: а может тёзке и так живётся неплохо? А я того… звезду в зубы и домой?
– Жду вас в одиннадцать тридцать в аудитории двадцать третьего учебного корпуса. То есть во-он в том здании, – шатенчик указал в направлении, где вдали действительно виднелось едва различимое одноэтажное строение.
В следующее мгновение рядом послышался знакомый задорный смех. Обернулась. Помахивая кому-то ручкой на прощание, к нам спешила леди Моргана. Лучезарная улыбка женщины вмиг растопила арктические льды, сковавшие моё тело, солнечный свет, кажется, стал ещё ярче, чем до встречи с этим трижды ненавистным шатенистым самцом. Жизнь вновь обрела краски и стала прекрасна.
– Здравствуйте, – продолжая улыбаться, проворковала леди, и надо же, моё шатенистое несчастье вмиг освободило дорогу. – Екатерина, надеюсь, вы составите мне компанию? Как прошёл первый вечер?
Мило болтая, мы набрали полные подносы еды, процесс поглощения пищи перемежался едва ли не истерическим смехом, потому что… ну не могла я лгать этой милой женщине и вывалила всё как есть. И про появление Элифана, и про духа, и про знакомство с Кхёрном, и про тапочки, и даже о не очень приятном пробуждении под мелодичный стишок о моих минувших и весьма сомнительных подвигах.
Леди довольно бурно, совершенно не скрывая переполняющих её эмоций, реагировала на мой рассказ, так живо, так непосредственно. Казалось, напротив сидит моя сверстница, а то и вообще какая-нибудь бесшабашная четырнадцатилетняя девчонка.