— Ирфуша, — сказала я ласково, — а ведь никуда ты, друг мой, не пойдёшь. Здесь останешься. Мне будет без тебя скучно.
Он решил взбрыкнуть, но я была начеку. Осторожно, так, чтобы не спугнуть, я сковала тело Ирфа — это само по себе не имело смысла, просто мне надо было как-то его отвлечь, а затем благополучно завершить свой маневр. Пока он освобождался от невидимых пут, я пролезла в его мозг, в те самые потаённые глубины, где обитал страх. Пробираться приходилось через множество самых разных воспоминаний, установок и прочей бурды, да простит меня Ирф, для него всё это очень важно. Я нашла этот ужас, который покоился под грудой различных незначительных воспоминаний и мизерных знаний — так Ирф его пытался замаскировать. Страх был уродливый и очень многослойный. Я даже не подозревала, насколько эпизод на Тартре потряс могучего воина. Страх сидел в нём прочно, уже пустил корни и разросся. Мне приходилось выкорчёвывать его кусками, как гнилой зуб. Не знаю, что при этом чувствовал Ирф, но помешать мне он уже не мог — я слишком глубоко забралась.
Когда всё закончилось, Ирф смущённо улыбнулся. Улыбка на его лице настолько редкое явление, что я даже уронила небольшую слезу благодарности самой себе. Ну да, а кому ещё?!
— Ты всё достала? — Спросил он, всё ещё не веря своему счастью.
— Почти. Кое — что ещё осталось — вросло намертво.
— Ну, так, это, — залепетал Ирф. Его язык не привычный к словам благодарности, путался и заплетался, как у пьяного, и он решил поблагодарить меня телепатически — спасибо тебе, что ли. Сам я с этим справить не мог, а Наставника просить мне было стыдно.
Страх у него исчез, но кое — что осталось. Он согласился остаться со мной на этой планете, жители которой даже не придумали для неё названия. Согласился, правда, со скрипом.
— Что там в лесу? — Спросила я у нелюбопытных аборигенов. — Что там такое?
— Там КУРДЫР! — Сказали они торжественно, надеясь поразить меня в самое сердце этим сообщением.
— Тебе это о чём — нибудь говорит? — Спросила я Ирфа озабоченно. Да и было от чего озаботиться — они сказали это таким тоном, что мурашки побежали по спине.
— Курдыр — мырдыр, бред, какой — то. — Легкомысленно ответил Ирф. — Впервые слышу о таком. А что это такое?
Я пыталась порыться у себя в голове, но ничего нужного там не обнаружила, скарр ничего не знал о курдыре, стало быть, и я тоже.
— Что это? — Поинтересовалась я у мелких синих человечков (наверное, именно про таких и надо говорить «голубая кровь»)
— КУРДЫР — могучий дух, самый могучий, он — Бог!
— А какой он? — Деловито поинтересовался Ирф.
— Могучий. — Был ответ.
— Блин, — выругалась я — как он выглядит? На кого похож?
Аборигены удивлённо переглянулись, как будто я сморозила какую — то глупость.
— Его никто не видел. — Пролепетал самый маленький, наверно, ребёнок. — Он весь покрыт чешуёй. Да!
Ну, надо же. Его никто не видел, но все знают, что он покрыт чешуёй. Что за народец такой тупой?
— А откуда вы знаете, что он весь покрыт чешуёй, если его никто не видел? — Спросил Ирф.
— Видели чешую. — Объяснил малыш. — Красивая такая, зелёная.
Боже мой! Как мало надо человеку, чтобы создать миф — всего — то парочка чешуек.
Но те чешуйки, которые нам потом показали, произвели на нас неизгладимое впечатление! Такие чешуйки могли быть только у средних размеров дракона. Мы с Ирфом переглянулись.
— Опять драконы? — Спросила я.
— Я с ними не встречался, так, что — тебе виднее.
Те драконы, с которыми я встречалась на Шабаре, меня не сильно — то испугали, только один из них. Но тогда я ещё ничего вообще не знала. Теперь знаю, что дракон — не такая уж страшная тварь. Бывают и хуже. Если в лесу живёт дракон, то бояться нам особо нечего.
— Не ходите в лес. — Попросила нас хрупкая девушка — КУРДЫР убьёт Вас. Сначала измучает, потом покажет вам счастье и заманит к себе.
Бред тот ещё. Бред, конечно, но таинственный Курдыр нас обоих заинтриговал. У Ирфа зачесались его могучие ладони.
— Да я, — начал он свою хвалебную оду самому себе — вашего курдыра в узелок завяжу! Я из него котлет наделаю, а из кожи сошью себе сапоги!
Начиналась гроза. Никто их местных не захотел пустить нас к себе. Не знаю, толи у них это не принято, то ли слова Ирфа о том, что он собирается сделать с могучим курдыром, их расстроили. Нам пришлось спрятаться под деревом. Хорошо ещё, что крона у дерева была такой густой, что ни одна капля не могла проникнуть сквозь неё. В воздухе запахло озоном. У этого мира, не изуродованного научно-техническим прогрессом, был довольно приятный запах.
— Завтра пойдём в лес, — сказала я весело, — если, ты, конечно, не боишься могучего курдыра.
Ирф, как ни странно промолчал, лишь желваки на его скулах заходили ходуном. Он боролся с желанием меня придушить.
— Не дрейфь, Ирф, я ведь с тобой! — Продолжала я куражиться. — Если, что, я тебя спасу.
Он рванулся ко мне с твёрдым намерением сломать мне шею, но лишь расшиб себе голову о невидимую преграду, которую я предусмотрительно соорудила.
— Ирф, ну нельзя быть таким дураком! — Запричитала я. — Куда ты ломишься? Проверь сперва, что там впереди.
— Придушу! — Пообещал он мне. — При первой же возможности придушу!
Эту песню я слышала уже много раз. Заводится парень легко, но и остывает быстро. Почему — то иногда некоторым людям хочется меня придушить. Трудно их винить за это — сама бы себя придушила, например, в такие моменты, как сейчас. Но я — то помню, что ничего в моей судьбе не происходит просто так — всё имеет свой смысл, ведёт в нужном направлении.
Мир этот странный. Почти необжитый. Сплошные леса, поля и горы. Городов нет вообще, лишь небольшие посёлки, грязные и неорганизованные, как и их жители. Тихо, слишком тихо. Кажется, что местные жители ещё не проснулось, что они постоянно находятся в полудрёме. Неужели здесь может происходить что — то страшное?
— Ирф, как ты думаешь, не могли ли ошибиться на Базе с адресом? Что — то мне не верится, что те, кто послали сообщение, находятся здесь.
— Ничего я не знаю. Раз уж ты у нас такая умная, то говори мне, что делать, а я буду следовать твоим указаниям.
Неприличная какая — то ситуация у нас сложилась. Я, не самая умная, должна объяснять ещё более тупому парню, что делать в ситуации, в которой мы оба ничего не смыслим. Тупой, ещё тупее — вот, как называется это всё.
— Пить хочу. Где у них тут колодцы?
Я и сама хотела бы это знать. Как выглядят колодцы у этих странных человечков?
Брр, оказалось, что колодцев у них просто нет. Есть небольшой пруд, вода в котором не внушает мне доверия — затхлая, мутная. Как они не болеют при таком — то раскладе? Пришлось пить эту сомнительную жидкость. Она воняла тиной и гнилью. Пруд весь зацвёл, вода в нём почти не шевелилась, лишь на поверхности скользили маленькие жучки, одного из которых я, судя по всему, проглотила. От этой воды во рту остался неприятный привкус, как будто проглотила грязный носок, но жажда исчезла.
Я решила осмотреть посёлок. Бродила по узким улочкам, если можно эту запутанную паутину тропинок назвать улицами. Во — первых: грязно. Впечатление такое, что местные жители не имеют никакого представления о порядке и гигиене. Во — вторых: у них совершенно нет домашних животных. Никаких. И в — третьих: у них не было лидера. Даже у животных есть вожаки, а у этих — никого. Мне трудно понять, зачем они собираются вместе? Они же даже толком не общаются друг с другом. У них, похоже, нет даже никакой религии, верят они только в курдыра, да и то только потому, что нашли несколько подозрительных чешуек.