Вирджиния уставилась на собеседника в изумлении:
— Ну… Хорошо. Вы можете напугать кого угодно. Не сомневаюсь, что вы нагнали бы на нее страху. И что поток?
— Вы не поняли меня, — сказал он тихо. — Я мог бы в полной мере использовать свой дар. Мог бы напугать ее до смерти… в прямом смысле слова.
— О-о!.. — Вирджиния поперхнулась. — А вы когда-нибудь…
— Да.
— Но только чудовищ?
— Да.
— Но Адриана Уолтерс не чудовище.
— Вирджиния, они всегда принимают облик обычного человека. Вот что делает их дьявольски опасными.
— И вот почему вам потребуется доказательство, прежде чем предпринимать столь решительные действия. У вас нет ничего против Адрианы.
Повернувшись к окну, Оуэн пробормотал:
— Вы правы, разумеется.
Последовало долгое молчание.
— Я благодарна за то, что вы защищаете меня, охотясь на убийцу, — сказала, наконец, Вирджиния.
Повернув голову, Оуэн пристально посмотрел на нее:
— Ради вашей безопасности я отправился бы даже в ад.
Она тихо вскрикнула от изумления. Потом шепнула:
— Оуэн, я… — И умолкла.
И снова воцарилось молчание. Минуту спустя Оуэн плотно задернул шторки кареты и протянул руки к Вирджинии. Усадил ее себе на колени и проговорил:
— Вам ни за что не догадаться, как сильно я вас хочу. — Он откинул с се головы капюшон и, взяв ее лицо в ладони поцеловал — жадно и страстно.
Она поцеловала его в ответ, но ее поцелуй был полон женской ласки и восторга. Кровь вскипела; он знал, что Вирджиния хочет его, и уже не в состоянии был сдерживаться.
Резким движением он сунул руку под складки ее плаща. Обнаружив крючки корсажа, начал их расстегивать, один за другим Она сжала его плечи, и с ее губ сорвался тихий жалобный стон.
— Проклятый турнюр, — пробормотал Оуэн сквозь зубы чуть погодя. — Как, черт подери, женщины умудряются справляться со всем этим?
Вирджиния тихо рассмеялась низким грудным смехом.
— Это дело требует терпения и аккуратности, мистер Суитуотер. И большого внимания.
Он взял бы ее прямо тут, в уютном полумраке кареты, и к черту этот турнюр! Но к несчастью, путь до дома Вирджинии оказался слишком коротким. И, тем не менее, сжигавшая обоих страсть все же нашла некоторый выход. К тому времени как они остановились у дома номер семь, тесное пространство кареты сделалось влажным и пахучим — как жаркая кладовая, наполненная всевозможными экзотическими травами и таинственными специями.
Аккуратная прическа Вирджинии растрепалась, и одна рука Оуэна проникла под частично расстегнутое платье. Его собственная одежда также была в беспорядке. Галстук свободно болтался на шее, а жилет оказался расстегнутым, как и ворот рубашки. Он был крайне возбужден — точно так же, как в тот раз, когда познал Вирджинию.
— Похоже, мы приехали, — пробормотал он, чуть отстраняясь.
— Уже?.. — Вирджиния едва дышала. Голова немного кружилась. Она с видимой неохотой убрала руки с его груди.
— Может быть, нам продолжить разговор за стаканом бренди? — предложил Оуэн.
Она кивнула:
— Да, отличная мысль.
Улыбнувшись, Оуэн надвинул капюшон ей на голову, чтобы скрыть разметавшиеся в беспорядке волосы. А Вирджиния поплотнее запахнула на себе плащ, скрывая расстегнутый корсаж. Оба они жаждали продолжения, и обоих снедало предвкушение, пьянящее, как наркотик.
Оуэн сумел выйти из кареты, сохраняя некоторое достоинство. Рука Вирджинии дрожала, когда он помог ей спуститься на тротуар. Однако девушка казалась собранной и невозмутимой — как всегда.
Расплатившись с кучером, Оуэн махнул ему, отправляя восвояси. Он едва сдерживал желание втолкнуть Вирджинию в дом — прочь с улицы… и вон из одежды. И все же он внимательно осмотрел ночную улицу — не мелькнет ли черная тень среди серых теней?
И действительно, нечто шевельнулось у порога дома номер семь. И тотчас из темноты вынырнула рука, призывно замахавшая прибывшим.
Тихо вскрикнув, Вирджиния уставилась в чернильную тьму:
— Что это? Там какой-то человек.
— Добрый вечер, дядя Оуэн, — сказал Мэтт.
— А где Тони? — спросил Оуэн.
— Он в саду, стережет вход на кухню, — пояснил Мэтт.
— Вам обоим полагалось находиться на чердаке пустого дома напротив, черт вас подери! — воскликнул Оуэн.
— Слишком далеко от кексов и кофе, сэр, — возразил Мэтт.
— Каких кексов и кофе? — Вирджиния смотрела на молодого человека во все глаза. — Оуэн, кто это?
— Прошу меня извинить, Вирджиния. Позвольте познакомить вас с моим племянником Мэттью Суитуотором. Он и его брат вот уже несколько дней наблюдают за вашим домом. Это Мэтт сообщил мне, что вы в ту ночь не вернулись из особняка Холлистеров. Мэтт, а это мисс Дин.
— Рад познакомиться, мадам, — почтительно произнес Мэтт.
— Очень приятно, мистер Суитуотер, — пробормотала Вирджиния. Она взглянула на Оуэна. — Вы говорили, что приставили к моему дому стражей, но я не знала, что они ваши племянники.
— Неужели я забыл упомянуть об этом? — Оуэн взял ключ из ее руки и открыл дверь. — Ну… Как-то выскользнуло из головы. В последнее время меня одолевают заботы. Мэтт, а что ты имел в виду, говоря про кексы и кофе?
— Чуть раньше на порог вышла экономка и подала нам знак.
— О Боже… — вздохнула Вирджиния. — Она вас видела?
— Миссис Крофтон — очень наблюдательная женщина, — ответил Мэтт. — Мы поняли, что она нас засекла, поэтому перешли улицу и представились. Она пригласила нас выпить кофе с кексами.
— А я так старался объяснить вам правила маскировки, — пробурчал Оуэн. — Предполагалось, что дежурство возле этого дома станет частью вашего обучения.
— Вы сказали миссис Крофтон, что стережете дом? — Вирджиния была очень встревожена.
— Да, мадам, — ответил Мэтт.
— Должно быть, она пришла в ужас! — воскликнула Вирджиния.
— Она не выглядела напуганной, мадам, — ответил Мэтт. — Она оставила нам еще кофе с кексами на кухне, прежде чем отправилась спать. И дала ключ. Сказала, чтобы мы чувствовали себя как дома.
— Вероятно, утром она попросит расчет, — предположила Вирджиния. — Я уверена, что образ жизни ее прежних нанимателей не требовал присутствия стражи у дверей дома.
— Что сделано, то сделано, — сказал Оуэн. Распахнув перед Вирджинией дверь, он заставил ее поскорее войти в дом. — Забудьте о моих племянниках и своей экономке.
— Вам легко говорить… Не сомневаюсь, уж вам-то с вашими деньгами не составляет труда подбирать хорошую прислугу.
Оуэн закрыл дверь.
— Да, действительно. Почти все наши слуги находятся у нас долгие годы. Их родители прислуживали нашим родителям, и они унаследовали свое положение в нашем доме.
— Как удобно… — проворчала Вирджиния.
Оуэн снял плащ и повесил его на вешалку.
— Если вам понадобится новая экономка, я сам займусь ее поисками. А теперь, если не возражаете, я желал бы обсудить еще кое-что.
— Что же?
— Вот это. — Оуэн прижал ее к ближайшей стене, откинул капюшон с лица и стал целовать, пока ее глаза не заволокло влагой, а дыхание снова не сбилось. Только тогда он поднял голову.
— Да, конечно… — прошептала Вирджиния срывающимся от страсти голосом. — О поисках новой экономки поговорим потом.
— Вот именно — потом. — Оуэн подхватил ее на руки и тотчас же понес в кабинет.
Шторы плотно закрывали окно кабинета, и комната тонула в глубоком сумраке. Единственная полоска света пробивалась со стороны коридора, где горел газовый рожок.
Отпустив Вирджинию, Оуэн зажег одну из ламп и тут же чуть пригасил ее, чтобы она давала совсем немного света. Закрыв дверь на ключ, едва сдерживая нетерпение — в крови разливался жар, — он оглянулся на Вирджинию и улыбнулся. Она не сказала ни слова, но энергия ее желания витала в воздухе, вспыхивая невидимыми искрами.
Сбросив нарядные вечерние туфельки, она распустила завязки плаща у горла. Шерстяная ткань осела на пол тяжелыми складками, и Оуэн замер, почти не дыша.
— О, Вирджиния… — прошептал он. Сейчас он мог лишь смотреть на нее и любоваться.