— Господин, не убивайте! Я сильный, работать могу… — просил молодой крестьянин, безуспешно пытаясь выбраться из-под тела дюжего ратника.
Ивон сам с трудом перевернул мертвеца, помогая мальчишке. Добыча оказалась так себе: тощий подросток, еле стоящий на ногах от голода и усталости.
— Я и правда сильный, — всхлипнул мальчишка, заметив пренебрежительный взгляд спасителя. — Не убивайте, господин.
— Иди к телеге! — Ивон махнул рукой.
Горячка боя отступала, на её место пришла опустошающая усталость. Хотелось вернуться в лагерь, забраться в шатер, снять доспехи и просто уснуть. Но мечта об отдыхе так и осталась мечтой — герцог Остергам приказал привести всех пленников к своему шатру. Прошел слух, будто нашли тело старого князя, Тингола Древ, его же сына Эвиана среди убитых не нашли. Искали среди живых, не допуская мысли, что он мог оказаться среди тех, кому удалось ускакать в самом начале.
Поиски шли достаточно быстро, простолюдинов бегло осматривали и возвращали обратно владельцам. Знатных же пленников разглядывали более чем тщательно, некоторых герцог выкупал лично, в результате все оставались довольны. Наконец, дошла очередь до Ивона Омура и его людей. На всех оказалось лишь пятеро пленников, троих, благородных, выкупил сам герцог, и люди Ивона остались довольны. Остергам знал, как привлечь на свою сторону. На мальчишку почти не взглянули, раненого осмотрели более тщательно.
— Можете забрать его, если нужен, — с деланным безразличием заговорил Ивон. — Я его подобрал, думал крепкий, а он никак не очухается. Добить проще будет.
— Оставьте себе дохлятину, — сказал один из проверявших и потерял интерес к телеге Омура.
Тем временем Улран с помощниками уже готовил еду на костре, перед шатром, в походном котле. Сдобренное чесноком варево из крупы и солонины булькало, распространяя аппетитный запах. В животе Ивона громко забурчало, он вспомнил, что в бой пошел голодным, а сейчас солнце уже клонилось к закату. С нетерпением дождался, когда снимут варево с огня. Слуга достал ложки, хлеб, разложил все на грубо сколоченном деревянном столе. Мальчишка гулко сглотнул.
Ивон сел за стол первым, остальные дружинники разместились рядом — барон всегда трапезничал вместе со своими людьми. На остатки каши подозвали мальчишку.
— Половина твоя, остальным его накормишь, — строго приказал дядька.
Молодой крестьянин недоверчиво подошел к столу.
— Садись, ешь.
Парень, изголодавшийся в осаждённой крепости, мигом проглотил свою порцию, с сожалением подхватил котелок и отправился кормить раненого пленника. Тот вяло глотал кашу, больше проливая на себя. Мальчишка пытался приподнять его, чтобы было удобнее кормить, но сил не хватило. Улран пришел к нему на помощь, вдвоём они справились с тяжелым обмякшим телом.
— Смотрите, господин, — обратил внимание дядька, — у него гуля, вот тут.
Мальчишка показал на вздувшуюся в волосах, возле уха, шишку. Улран осторожно ощупал голову, череп оказался цел, просто крепко досталось по голове.
— Ничего, очухается, — проворчал дядька и отправился в шатёр.
— Завтра с утра собираемся и едем домой, — устало произнёс Ивон. — Осада снята, в крепость все равно хода нет. Нам здесь больше делать нечего.
— Надо бы кузнеца найти, — Заметил дядька. — Кабы пацан не сбежал случаем. Да и второго заковать не мешает, хоть и лежит как колода. А ну как очухается?
— В ближайшей деревне закуём. Пока здешнего кузнеца дождемся, еще на три дня останемся.
— Ты, Ивон, как дитё малое. Завтра. В деревне. Мальчишку-то ладно, он и сам пока никуда не побежит. А второй? Ты его простым ошейником не удержишь, тут колдуна надо, печать поставить, да еще и с тайным словом, — разворчался Улран.
— В цепях повезу, если очухается, — раздражённо ответил Ивон. — В ближайшем городе к колдуну отвезу. Но, как хочешь, отсюда уезжать надо.
Дядька немного поворчал, видимо, остался при своем мнении.
Рано утром, когда небо еще только серело, он растолкал мальчишку, что устроился спать под телегой, и приказал разводить костер. Пацан молнией метнулся за дровами. Скоро огонь весело потрескивал искрами, а на треноге булькал котелок с кашей. Позавтракав, вдвоём собрали шатёр, погрузили на телегу добычу и отправились в путь. Люди Омура на лошадях двинулись следом. Все устали от осады и хотели как можно быстрее оказаться дома. У некоторых, кроме добычи, позади или на трофейных лошадях, ехали и женщины. Что же, в замке работа найдется для всех, Ивон не был против и такой добычи.