Оля слегка поёжилась при упоминании этого отчета: дело было, в принципе, пустяковое, и заключалось в том, что босс уже трижды оповещал лабораторию об этом злосчастном отчете посредством Ольги, но доктор Майлз по каким-то одному Богу ведомым причинам отказывался его предоставить. А поскольку Майлз был творцом и драгоценным камнем «Эксплор технолоджи», никто не мог на него повлиять, даже сам Коллинз. В итоге, они вежливо препирались, а все тумаки доставались Ольге! Девушка уже заочно ненавидела этот треклятый отчет, что бы в нём ни говорилось, и каждый раз с содроганием слышала упоминания о нём. Но лишний раз посетить святая святых доктора Майлза она всё же была не против... Даже если там её снова ждал от ворот поворот.
Ольгу часто посылали за отчётами в закрытые корпуса здания, поскольку туда требовался специальный пропуск, и он был не у всех. Герметичная лаборатория доктора Майлза занимала целый этаж - при таких размерах в ней работало от силы человек шесть-семь. Найти доктора в грудах оборудования и каких-то немыслимых роботов оказалось не так-то просто: если бы Генри сам не окликнул девушку, она бы, наверное, проблуждала ещё минут пятнадцать.
- А, Оля, здравствуйте! Как ваши дела?- весело поинтересовался молодой учёный, не переставая разбирать какой-то странный элемент.
- Всё хорошо, спасибо...
Девушка несколько мгновений с замиранием сердца наблюдала, как мужчина тончайшим пинцетом виртуозно раскручивает и переставляет едва заметные волоски проводов, выходящие из маленькой эбонитовой коробки неизвестного назначения.
- Вы, наверное, пришили за отчётом?- первым нарушил тишину Майлз.- Сейчас я его найду...
Доктор принялся копаться в груде запасных частей, и достал на свет помятые листы отчёта, забрызганные кое-где машинным маслом.
- Вот. И пусть мистер Коллинз больше не подсылает ко мне своих шпиков,- сердито закончил Майлз, но снова добродушно улыбнулся девушке,- если, конечно, они не будут такими же милыми и симпатичными как вы!
Оля зарделась, не нашла, что ответить, и, распрощавшись, побежала к лифту.
Майлз всегда производил на неё неизгладимое впечатление: такой молодой и такой талантливый! Она, собственно, не задумывалась об его существовании в пору своей девичьей юности, хотя он и был довольно популярной фигурой в масс-медиа: голова Оли была забита в основном ребятами-летчиками из соседнего квартала, да зажигательными вечеринками в Бартоломё, куда она попадала лишь благодаря своим общительным подругам. Майлз поразил её воображение несколько позже, и произошло это при личной встрече на работе.
Генри не обладал особенно примечательной внешностью, но он умел очаровывать. Это не сильно вязалось с образом фанатичного изобретателя, который сутками пропадал в своей лаборатории, позабыв о реальном мире, однако факт оставался фактом: Генри Майлз мог очаровать любого, независимо от возраста, пола и социальной принадлежности - один из его многочисленных и необъяснимых талантов, которым он пользовался с дьявольским успехом. И неустанно. Словно издеваясь над всем женским родом, Майлз оставался убеждённым холостяком, но распространял свои чары на любого, кто находился в зоне его досягаемости, даже зрительной. У застенчивой секретарши Коллинза просто не было шансов - она мгновенно оказалась сражена им наповал.
Впрочем, Оля понимала всю ничтожность своих притязаний на ТАКОГО человека, и просто наслаждалась мимолётными встречами с ним, не позволяя фантазиям уводить её далеко от реальности.
По пути к кабинету Коллинза, довольная, что наконец-то не услышит недовольное сопение босса в свой адрес, Ольга пыталась хоть как-то разгладить бумаги отчета, но у неё ничего не выходило: доктор Майлз отличался особенной творческой рассеянностью или зловредностью, когда дело казалось записей. Любые, даже очень важные бумаги он вполне мог использовать в качестве подложки под очередной механизм. Оля перевернула несколько страниц, проверяя, нет ли где совершенно уж неприемлемого масляного пятна, как вдруг обнаружила, что один из чертежей разорван пополам. Она подумала вернуться и сказать об этом Майлзу, но потом решила, что Коллинз и без того уже сердит, так что задерживаться дольше было рискованно. А что там, в отчётах доктора, ей вообще знать было не положено.
Девушка ступила ещё несколько шагов, и снова замерла, открыв отчёт на порванной странице. С чертежа на неё смотрели живые умные глаза человека. Впрочем, человека ли? Половина туловища, оставшаяся на чертеже, была услужливо прорисована открытой, и насколько Оля могла судить по своим весьма скудным сведениям из школьного курса биологии, это определённо был не человек. Оля закрыла папку, задумалась на мгновение, но через секунду уже уверенно шагала по коридору мимо своих коллег. Это её не касалось.