Чёрный воронёный хрен — ствол у Царко сантиметров тридцать пять, и в обычном положении находится вплотную под брюхом, а в активированном состоянии вращается и поворачивается в любую сторону.
… Ствол между ног выбирает цель. Цесаревич говорит:
— Попробуем одиночным разрывным, — и кратко дотрагивается до экрана смартфона.
Слышится приглушённый выстрел. Тоненькая сосна, что выше нас по склону горы метрах в ста пятидесяти, разлетается в щепки.
— Отлично работает прицел, — говорю я.
— Ещё бы! — говорит цесаревич.
Я достаю свой короткоствольный барабанщик, подаренный мне Аристархом Ивановичем. Ставлю под боёк патрон с разрывной круглой пулей, целюсь в том же направлении в такую же молоденькую сосну, но метрах в сорока от нас, и нажимаю курок. Выстрел получается немного тише, но ствол сосны также разлетается в щепки.
— Неплохо для такого коротышки, — говорит цесаревич. — А у тебя что, нормального оружия нет?
— Для самообороны и этого достаточно, а штурмовать чей нибудь замок я пока не собираюсь.
Цесаревич улыбается.
— Если тебе понадобится хороший пулемёт, позвони мне.
— Договорились, — соглашаюсь я.
Глава 14 Первый день в академии
Наступает первый день занятий в имперской академии. В восемь часов тридцать минут я, и неотступный от меня Василий, выходим из пансионата «Корона». Мой шикарный кроссовер стоит и сверкает на утреннем солнышке. Водительских прав у меня пока нет, и о нём я быстро забываю. Василий не отстаёт и умоляет меня не искать ссоры с графом Растопчиным. Я, как могу, успокаиваю Василия, и сообщаю ему о том, что искать встречи с этим человеком я не буду; но мой кулак с перстнем тамплиера, обладающий несомненной магией, слушаться меня не станет, если вдруг породистая физиономия графа не пересечёт ему дорогу… Василий очень переживает, но понимает, что я шучу, хотя кто его знает…
Мы быстро доходим до первого корпуса академии. Василий садится на свою знакомую скамеечку. Никто уже из репортёров не интересуется моей персоной, и я спокойно захожу в здание академии.
Первая пара уроков у меня на первом этаже, и в аудитории № 1.
Я иду по светлому и высокому первому этажу первого корпуса имперской академии и встречаю первое знакомое мне лицо. Это княжна Боголюбская. Увидев меня, княжна замирает на месте, и глаза её расширяются.
— Вы? — произносит она с искренним удивлением.
— Я, собственной персоной иду на первую пару, — отвечаю я улыбаясь.
— Я была на месте вашего домика, и даже прочитала молитву на упокой вашей души.
— То — то у меня позавчера внутри всё урчало и бурчало, — говорю я, вглядываясь в светлые большие глаза девушки.
— Не смейтесь. Над этим нельзя смеяться. Это что же, была инсценировка?
— Нет здесь никакой конспирологии. Я вернулся в домик, когда он уже сгорел. В полицию я не обращался. Вот и дали сообщение по словам соседей…
— Я испытала настоящую боль за вас, узнав об этом.
— Благодарю, княжна. Сожалею, что не мог вас известить о случившемся, но, подумал, что вы не узнаете о пожаре на Приморской улице… а я выхожу с вами на связь и говорю: «Ваше сиятельство, я живой, я не сгорел», а вы отвечаете: «А что, граф, вы непременно должны были сгореть?»
— Да, да, я понимаю, — отвечает княжна и лицо её теплеет. — Я очень рада, что вы остались в этом мире, кстати, с вами будет учиться мой родной брат, если вы в первой группе военно — космического факультета.
— Так точно, ваше сиятельство. Доброго дня. Если у вас появится какое — либо желание, я его с удовольствием исполню.
— Благодарю, граф, я подумаю. Удачного дня, — произносит княжна и мы расходимся, чувствуя, что эта встреча была очень кстати, и приятна нам обоим.
Факультет биоэнергетики и эзотерики и факультет практической алхимии и спиритизма находятся во втором корпусе имперской академии, а второй корпус примыкает к первому по небольшому коридору. И студенты со второго корпуса спокойно ходят в столовую, расположенную на первом этаже первого корпуса.
Только я подумал, о ком бы не стоило думать, как Её Высочество в свите жёлтых пиджачков показалось в начале коридора первого этажа, и я сразу же начинаю чувствую теплоту её лучистого взгляда…
На моё счастье, передо мной на первом же этаже сверкает отполированными буквами табличка с надписью «Аудитория № 1. Военно — космический факультет.»
Перед тем как зайти в аудиторию, я вижу массивную дубовую дверь рядом, с табличкой «Ректор», и захожу в неё, зная зачем, и избегая необходимости как — нибудь реагировать на лупоглазую красавицу царской крови.