— Александрэль, первая любовь не проходит бесследно. Тем более такая, какая была у нас. Вернись ко мне, — прошептала она, обняв меня за шею, прижавшись всем телом и приблизив губы для поцелуя.
— Нет, — ответил я, отстраняясь, снимая ее руки с себя и удерживая ее за них, чтобы сохранить дистанцию. — Это невозможно, даже если бы я был свободен.
— И что же может сделать тебя свободным от гномки? — заинтересовано спросила она, как будто не услышав сути сказанного, вызвав у меня досаду.
— Ничего. Только смерть может разлучить меня с моей Малышкой, — ответил я с убеждением, сам удивляясь, откуда во мне взялись эти слова, но они полностью передавали глубину моего чувства.
Разочарование, проскользнувшее в глаза Белиндаэли, вновь сменилось решительным напором:
— Ты заблуждаешься, — возразила Белинаэль. — Я уверена, что мы снова, как прежде, можем стать счастливой парой, рядом друг с другом.
— Послушай, скажи честно, что тебе от меня надо? Денег? Протекции у Королевы? — обреченно вздохнул я, не понимая ее настойчивой бесцеремонности.
— Ничего, кроме твоей любви, — заглядывая мне в глаза и грустно улыбнувшись, ответила она.
— Белиндаэль, оставь эти мысли. Между нами уже ничего никогда не будет, — сказал я, отпуская ее руки и отходя от нее дальше. — Извини, я спешу.
— Я докажу, что ты ошибаешься! — крикнула она мне уже в спину.
Что это на нее нашло? Наверное, ее очередной возлюбленный в чем-то разочаровал. Но причем тут я?
Долго об этом думать не было никакого желания, и я выбросил мысли о Белиндаэли из головы, как только переступил порог дома.
В этот раз, как я и думал, Эли меня все-таки не дождалась и сладко спала. Тихо, стараясь не шуметь, я быстро поел, принял душ и нырнул под одеяло, к теплому, желанному телу моей Малышки. Надо быстрее заканчивать здесь свои дела, возвращаться в Эльгномор, привести Эли в свой дом, тем самым окончательно оформив наши брачные отношения. Чтобы ни у кого не возникало никаких заблуждений на наш счет. Интересно, как Хоркис с Умой там устроились?
Все запланированные мною дела подошли к концу. Музыкальный артефакт создан в двух экземплярах. Один передан в Академию, с подробной инструкцией по изготовлению и использованию. Второй — с дисками, на которых я во время концерта записал музыку и песни Ивануэли, принадлежит Эли.
Два ученика Академии, которых я посвещал в тайны создания гномьих артефактов, надеюсь, вскоре сами станут Учителями на новом факультете Артефакторов.
Личные вещи для Эли и Ариэли, куплены и упакованы. Удобная карета со спальным местом, для предстоящей поездки из Асмерона в Эльгномор, арендована.
За два дня до отъезда я забежал к Ивануэли, проститься с ней, ее детьми и ее мужем, Горусом. Горус, воспользовавшись этой встречей, насел на меня с просьбой создать для него аэростат. Большего размера чем мой, для его регулярных визитов в Орочью Степь. Он очень хотел иметь возможность чаще посещать отдаленные земли орочьего материка. Чтобы лично убедиться, как там обстоят дела, а не полагаться на доклады Вождей, регулярно приходящих к нему на встречи к Дозору. Я перенаправил его с этой просьбой к Королеве и ректору Академии Зоровадэлю. Но для себя решил, что такому приобретению, как аэростат, Горусу надо всячески способствовать. Чем такой толерантный к эльфам Владыка орков, как Горус, лучше контролирует Степь и знает, что там творится, тем спокойнее всем жить. В общем-то, мы ничем не рискуем, предоставив аэростат в распоряжение Горуса. Ведь среди орков нет магов, кроме шаманов. Но шаманам недоступно управление Стихиями, они некроманты, и их Дар — это магия Смерти. Да и сам Горус не сможет пользоваться аэростатом без эльфийского содействия, направлять полет может только маг Воздуха. Скажу об этом Королеве, пусть подумает.
Накануне отъезда, я пошел в Королевскую Резиденцию проститься с Алинаэль, а Эли тем временем отправилась прощаться с Казначеем, с которым так подружилась. В городе она чувствовала себя уже вполне уверенно, а Ариэль без опасений оставляла с Еваниэлью.
После встречи, на пороге Королевской Резиденции, обнимаясь на прощанье с Алинаэлью, я, вдруг, почувствовал острый болезненный укол в сердце, от которого перехватило дыхание. И тут же осознал, что мой брачный браслет быстро остывает.
— С Эли беда, — прохрипел я, срываясь на бег, еще не понимая, а куда собственно бежать-то.
Бегущая рядом Алинаэль крикнула:
— Ты знаешь, где она сейчас?
— Нет, — выдавил я сквозь зубы, с трудом справляясь с паникой, не в силах ни на чем сосредоточиться, но чувствуя, что надо спешить.