Наконец, мы добрались до помещения, где стоял Артефакт Исцеления. Он выглядел, как прозрачная капсула с откидывающейся крышкой. Алинаэль подняла крышку. Я осторожно уложил Эли в эту капсулу. Поцеловал в холодные, неподвижные губы с таким отчаянным надрывом, как в последний раз. С огромным напряжением воли, преодолевая страх, заставил себя убрать от Эли свои руки, тем самым, перестав вливать в нее жизненную силу. Алинаэль тут же опустила крышку на место.
Сжав кулаки, чтобы унять дрожь в пальцах, я сел на пол рядом с постаментом, на котором стоял Артефакт, и не сводил глаз с моей Малышки.
Ее лицо неестественно заострилось. Все краски стерлись. Кожа приобрела фиолетовый оттенок. Грудная клетка поднималась неравномерно, то часто, то редко, свидетельствуя о предсмертном дыхании.
Она умирала…
И я умирал вместе с ней…
Сколько времени я просидел подле Артефакта Исцеления, прикованный взглядом к моей Малышке, что происходило вокруг, заходил ли кто сюда — я ничего этого не знаю.
Собственное бессилие не злило, как это было в Гномьих Горах, когда я остался без магии скованный цепями и чувствовал себя беспомощным, а вызывало чувство опустошенности. Боль пульсировала в сердце, не давая дышать, при мысли о том, что Эли больше не будет в моей жизни. Жгучее чувство вины разрывало душу — привез сюда, в Лес, взял на себя ответственность, клялся в защите, и не уследил.
Теперь я не понимал, ради чего мне стоит жить в одиночестве, если рядом нет, и не будет моей любимой. Такой женщины больше не найти во всем свете — слабой и сильной, умной и доверчивой, неуверенной и решительной, боязливой и храброй, искренней и внимательной, нежной и заботливой, женственной и очень, очень красивой. Такой, которая подходила бы мне так идеально.
Весь мир перестал для меня существовать. Я видел и осознавал только то, что касалось моей Малышки.
Мне стало легче дышать, когда постепенно выровнялось ее дыхание.
Мое сердце забилось спокойнее, когда стал размеренным ритм ее сердца.
Я ощутил свое тело, когда ее кожа приобрела естественный цвет.
Я улыбнулся, смахнув слезу, когда она открыла глаза.
Открыв крышку Артефакта, я подхватил Эли на руки. Нежно прижал ее к груди, опасаясь сдавить ее слишком сильно и сделать ей больно. Боясь поверить в чудо и свое счастье, невольно прислушиваясь к тому, как работает ее организм. И с облегчением убеждаясь, что все в порядке.
— Где мы? — спросила она, с недоумением осматриваясь.
— Тебя кто-то пытался убить, и ты чуть не погибла. Пришлось воспользоваться древним Артефактом Исцеления, — я указал ей на капсулу, — чтобы тебя спасти. Этот Артефакт достался нам от наших далеких предков, которые были гораздо сильнее, искуснее и умнее нас. Артефакт Исцеления используется чрезвычайно редко, только в тех исключительных случаях, когда любой Целитель бессилен, но грань еще не пройдена. Ты можешь рассказать, что случилось? Помнишь что-нибудь?
Эли, трогательно нахмурив брови, с видимым усилием стала вспоминать, но рассказывала все связанно, последовательно:
— Я вышла из дома и пошла на встречу со Стеламэлем. Спокойно дошла до его дома. Он обрадовался, увидев меня, и пригласил в дом. Мы пили сок и разговаривали. Стеламэль любезно поинтересовался моим самочувствием, расспросил об Ариэли. Затем, как обычно, мы обсудили некоторые спорные моменты банковского дела. Потом, поговорили о ценах на товары и услуги, он посетовал, что они медленно, но неуклонно растут, за счет высокого спроса на эльфийские товары со стороны гномов и орков. Вот-вот должно было начаться время сиесты, и я засобиралась домой. Мы тепло простились, договорившись, что будем поддерживать связь через курьерскую почту. Выйдя из дома Стеламэля, я пошла домой, чуть изменив маршрут, хотелось пройти по Речной улице, на ней я была всего-то два раза. Дальше ничего не помню. Я долго пробыла здесь? Наверное Ариэль уже давно пора кормить? — занервничала Эли.
— Ты находилась в Артефакте Исцеления сутки. Как все это время Еваниэль справляется с проблемой кормления Ариэли, даже не представляю. Но не волнуйся, она наверняка что-то придумала. А мы с тобой не можем самостоятельно выйти отсюда. Надо дождаться Королеву, здесь, в подземелье Королевской Резиденции, только ей открываются двери, — ответил я, всеми силами сдерживая радостное возбуждение, от которого хотелось закружиться с Эли в левитационном полете, но я боялся напугать мою Малышку таким поведением.
— А скоро она придет? — еще больше разволновалась Эли.