— Хочу есть и пить, значит, мы здесь уже давно, — заметил Хоркис.
— Ну, тогда, скоро нас проведают, — предположил я, внутренне призывая себя к терпению и спокойствию, раз именно сейчас я ничего не могу предпринять.
И в самом деле, через некоторое время мы услышали легкие шаги. В просвете лаза показалась темная фигура, держащая в обеих руках по котелку. Я впился в нее глазами, не понимая кого я вижу. Вроде бы рост гномий, но тело в три раза тоньше и строение его какое-то другое. Непропорционально огромная голова, тонкая шея, узкие плечи. Дальше толком ничего не разглядеть из-за широченной рубашки на выпуск, широких штанов, да и окружающей нас темноты. Но это явно какой-то уродец, непонятно только какой расы. Первая мысль была, что это, вроде бы, недоразвитый гномий ребенок. Но нет, рост для ребенка, высоковат. Скорее орочий ребенок, хотя тоже нет, хвоста не видно, да и слишком это существо какое-то, для орка, хрупкое. Но и для эльфийского ребенка фигура не подходящая, слишком упитанная.
— Эй, вы живые? — пропищал звонкий, тонкий голос, на гномьем.
— Кто ты? — с недоумением пробасил Хоркис, видимо, так же как и я, не сумев разобраться, кого видит.
— Меня зовут Эли, — ответило существо.
— Ты гномка? — продолжил выяснять Хоркис, не удовлетворившись ответом.
— Да, — как-то неуверенно подтвердила она.
— Ребенок, что ли? — уточнил Хоркис.
— Нет, — с тяжелым вздохом ответила гномка, — мне недавно исполнилось двадцать пять лет, и я стала совершеннолетней. Просто, я родилась уродкой, не похожей на других. Поэтому мой отец меня ото всех скрывает. Только самые приближенные знают о моем существовании, — с неподдельной грустью в голосе, разъяснила она.
— А кто твой отец? — пересохшим от жажды горлом, хрипло спросил я, уже догадываясь, что услышу в ответ.
— Повелитель Нил, — ответила она, отходя от лаза и осторожно, в темноте, продвигаясь маленькими шажками вперед.
— Р-р-р-р… — как дикий зверь, зарычал Хоркис, услышав это имя и, сразу, переключив свое негативное отношение на его дочь, — а ты чего сюда приперлась?
— Я принесла вам воду и еду, — снова тяжело вздохнув, виноватым и задрожавшим от страха голосом, ответила она.
— Нечего было тебя присылать, — злобно сказал Хоркис, — пусть лучше твой отец сам придет и скажет, что ему от нас нужно.
— Меня никто не присылал, — ответила она ему, — я сама пришла. Мне, конечно, никто о вас ничего не рассказал и ничего не объяснил. Но я не могла не увидеть, как вас тащили, потому что вход сюда существует только через мою комнату. Бросив вас в этой пещерке, на обратном пути советники отца не обратив на меня внимания обсуждали, что эльф, теперь, будет служить Повелителю, и разрешит все насущные проблемы. Тогда нам не придется идти в поселение Повелителя Тора. Эльф, вроде бы поможет и проложить нужные туннели, и обустроить новое поселение, и исцелить больных, и отыскать полезные руды.
— А как он, интересно, собирается держать меня в повиновении? Для всех его запросов нужна магия, а если она у меня будет, то никакие путы меня удержать не смогут, — удивился я наивности Нила.
— Этого я не знаю, — пожала она плечами. — Увидев, что происходит, я попыталась с ним поговорить. Высказала свое осуждение таким его поведением в отношении вас. Но ничего не добилась. Повелитель не захотел со мной разговаривать на эту тему. Сказал, что это не мое дело. Думаю, что он, действительно, плохо себе представляет твои возможности. Ведь мы здесь знаем об эльфийских магах только с чужих слов. Но вот одним из рычагов давления на тебя должны быть вода и еда, а еще, вроде бы, шантаж жизнью орка. Повелитель считает, что ты к орку почему-то сильно привязан. Так что, еду для вас мне пришлось украсть на кухне, дождавшись, когда все разойдутся после ужина.
— А как, по-твоему, мы будем есть и пить, если крепко скованы с руками и ногами? Или ты нас раскуешь? — сердито порыкивая, спросил Хоркис.
— Я сама вас напою и накормлю, — ответила она виновато, отодвигаясь от злого Хоркиса и опускаясь рядом со мной на колени. — Я бы с радостью вас освободила, несмотря на гнев отца, но не сумею это сделать. Мастер Рик крепко спаял звенья ваших толстых цепей.
— А с чего такая забота о нас? — не доверяя гномке, спросил Хоркис.