Во–вторых: Варька на подиуме, извивающаяся вокруг шеста — это… Ничего более заводного я в жизни не видел. Вот только не я один! От восхищенных воплей в зале оглохнуть можно было. Но я же мужчина, я же и ревновать могу!
— У-ух! — сопровождаемая бурными переходящими в овацию аплодисментами, Варька спрыгнула с подиума и плюхнулась на свое место за столом. — Как тебе вон та девчушка?
Я проследил за ее взглядом. Приблизительно одного возраста с Варькой, ну, может быть, чуть моложе, девушка, и впрямь была хороша. Стройная, с высокой грудью и светло–каштановой шевелюрой. В отличие от остальных сотрудниц, ходила она не топ–лесс, а в платьице с вензелями заведения.
— Ну…
Я только задумался, а моя хозяйка, дождавшись, пока девица обернется в нашу сторону, бесцеремонно поманила ее пальцем. Я даже покраснел от неожиданности.
— Что вам угодно? — потупившись в пол голоса поинтересовалась светло–каштановая.
— Зеркальная комната свободна? — окатив незнакомку холодом из–под полуопущенных ресниц поинтересовалась Варька.
— Да. Желаете пройти?
— Конечно. Не желаешь с нами развлечься?
Я чуть со стула не упал от Варькиной наглости. Действительно, такой, как в этот вечер, я свою начальницу еще никогда не видел.
— Извините, политика заведения на этот счет очень строга, — покраснела девушка.
— Очень жаль, что у вас такая дурацкая политика, — хмыкнула Варька. — Ладно, проводи.
— Варюша, что на тебя нашло? — искренне удивился я, когда девушка отвела нас в отдельную комнату и оставила одних. Собственно, зеркальной была не вся комната, а только стена в ногах широченной кровати и потолок. Но и это впечатляло.
— Просто, я несколько не в себе, — усмехнулась та. — Знал бы ты, что я собираюсь сейчас сделать, понял бы почему.
— Надеюсь, не кабак спалить? — совершенно искренне насторожился я. А что, гулять — так гулять…
— И оставить эту милую малышку без работы?! — расхохоталась она кивнув в сторону двери. — Что ты, дорогой, я не настолько жестока.
— Так, — задумался я. — Хочешь устроить групняк?
— Нет, дурачок, я хочу исполнить заветную мечту своего дядюшки, — ухмыльнулась Варька и единым махом сбросила с себя платье.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
— Это… Слушай, твоя мама говорила…
Варька уже сбросила с себя все до нитки и подойдя ко мне помогла мне избавиться от курточки и начала расстегивать рубашку.
— Дядюшка помешан на том, что я обязана облагодетельствовать наш род очередным ребенком.
— Ты?.. Сейчас?.. — только и смог пробормотать я. — Ты, знаешь, Варюша, я так, это… Счастлив.
Варька заткнула мне рот поцелуем.
— Честно–честно, — признался я. — Ты уж на дурня старого не обижайся, но старики они ведь все несколько помешаны… У них крыша едет на продолжении рода.
— Мы с ним столько ссорились по этому поводу, — призналась Варька. — А теперь, когда ему не до меня, я это сделаю.
— Ну и правильно, — поддержал я. — Ты же сама себе хозяйка. Не то, что тебе маразматик какой–то приказал, ты сама решила. И вообще, ты самая лучшая и самая крутая.
— Правда, я самая лучшая? — забравшись на белоснежные простыни поинтересовалась она.
— Самая лучшая на всем белом свете! — подтвердил я.
— Опасней моей мамочки? — лукаво ухмыльнулась Варька.
— Да мама Катя, по сравнению с тобой, — девочка–припевочка! А дядя Сережа — лох вокзальный!
Варька расхохоталась.
— Ты бываешь такой милый. Иди сюда!
Мы поцеловались еще и еще.
— У меня такое впечатление, что он в ногах у нас стоит и подглядывает, — жарко дыша мне в щеку пробормотала она. — Здесь еще поцелуй и здесь, а?
— Конечно, глупенькая, конечно!
— Господи, мне так хорошо! — призналась она. — Дай свои губы… Ну, еще немного… Еще поцелуй… Пусть дядюшка посмотрит, какая я послушная племянница…
— Постыдился бы, старый похотливый козел! — в перерыве между очередными поцелуями возопил я. — Отвернись, паскудник!
— Ах, никакой совести у некоторых! — сквозь смех попеняла Варька. — А теперь, мы подходим к заключительной стадии! Как бы нам…
— Удивить дядюшку?
Мы снова заржали в две глотки.
— Чур, я сверху! — потребовала Варька и опрокинула меня навзничь. — Как Шарон Стоун в «Основном инстинкте». Только связывать тебя не буду.
— И без этой фиговины для колки льда, — потребовал я.