— Решилась с нами поиграть? — вкрадчивым кошачьим мурлыканьем поинтересовалась Варька соскальзывая с меня. Я приподнялся на локте и в недоумении уставился на дверь.
На пороге застыла давешняя светло–каштановая девушка в форменном платьице.
— Прошу прощения, — тихо пробормотала она. — Администрация приносит свои извинения… Одному из гостей стало плохо и мы были вынуждены вызвать скорую помощь… Тем из гостей, кто не желал бы афишировать свое присутствие, мы рекомендуем на всякий случай покинуть заведение.
— Конечно–конечно, — поспешно вскочила с мятых простыней Варька. — Нам афишировать никак нельзя! Это так расстроит моего бедного дядюшку!
— Варя! — с мольбой уставился на нее я. — Еще десять минут! Ну, хотя бы, пять!
— Нет–нет, Вик! — натягивая тонкие ажурные трусики возразила она. — Мне самой ужасно не приятно. Я даже помыться не успеваю после наших игр. Но ведь дядя Сережа…
— Он, паскуда, нам всю кровь на воду переведет! — сорвался на стон я и нет, пожалуй, ни одного матерного слова, которого я не употребил бы в дядюшкин адрес в течении последующих пяти минут.
ГЛАВА ШЕСТИДЕСЯТАЯ
Светло–каштановая вывела нас по какой–то запасной лестнице прямо в подвальный гараж, где среди прочей дорогостоящей техники покоился наш «Мерс».
— Спасибо, Вика, — как ни в чем не бывало поблагодарила ее моя хозяйка.
— Не за что, Варюша, — огрызнулась та.
Я застыл, как громом пораженный.
— Я была на своей территории, — улыбнувшись бросила спутнице Варька. — Так уж вышло. Садись, Вик, нам некогда!
Покуда мы добрались до обочины, где оставили Матвея, я пытался осмыслить происходящее.
— Матвей, «Мерседес» немедленно верните в прокат. Завтра зайдете в бухгалтерию, — распорядилась Варька и дала по газам.
— Ты с ней знакома? — решился спросить я.
— Жили были две девочки: Вика и Варя. Они очень дружили, а потом дружба эта вдруг переросла в нечто большее. Но строгий дядюшка решил, что такие отношения между двумя его лучшими ученицами могут помешать в работе. И предложил меньше встречаться, а Варе, как более старшей, позаботиться о продолжении рода. И послушная Вика во всем согласилась с дядей, а непослушная Варя рассердилась на них за это, — не отрывая взгляда от дороги грустно улыбнулась моя начальница. — Варе было так скучно и грустно одной.
— До тех пор, пока прямо на улице она не познакомилась с идиотом, которого зовут почти как ее подружку? — обиженно уточнил я.
— Я думала, о своей названной сестричке Вике, а рядом со мной вдруг появился некий Вик, который тут же начал изображать из себя моего брата. Ну, не чудо ли? — пожала она плечами. — Я ведь тебе тогда сказала, что скучаю по любимой подруге, только имени ее не назвала. Но я еще не знала тебя настолько.
— Понятно, — кивнул я.
Домой мы доехали в рекордно короткие сроки — Варьке очень хотелось в душ. Мне тоже.
— К тебе или ко мне пойдем? — сразу же после совместного омовения осведомился я.
— В курительную, — ухмыльнулась Варька и даже не потрудившись одеть халат первой выскочила из ванной.
— На диване? — покуда она наливала «Бакарди» я нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
— Конечно, братик.
— Черт!.. Ты… Ты зачем это? — застонал я, когда она в точности повторила ту тантрическую штучку с помощью которой однажды уже «успокаивала» меня.
— Придется тебе еще раз вымыться. Потом расскажу. Иди, я сама тут порядок наведу, — распорядилась коварная «сестричка».
— Вик, я и не собиралась сегодня заниматься зачатием. Ни в заведении, ни, тем более, здесь, — извиняющимся тоном призналась она по моему возвращению.
— Как это, а?.. Какого черта мы туда ездили? Вику подразнить?
— А что, плохой повод? Недурно развлеклись.
— И она не доложит дяде Сереже о том, что ты там была? — недоверчиво спросил я.
— Как будто он и так бы не узнал, — пожала плечами Варька. — Ну и что?
— Так на фига весь этот маскарад с машинами? — возмутился я.
— Арчи, глупыш, в таком гадюшнике в машину прослушку в два счета сунут. А так мы знаем, что наш «Крузер» чист.
— Прослушку?! — я задумался. Потом пошел взял сигару, закурил ее и задумался вновь. И чем больше я думал, тем большее мною овладевало беспокойство. — А в самом кабаке ничего такого?..
— Конечно, там на каждом шагу аппаратура. Поэтому это самое безопасное место в Округе.
— Никогда не думал, что милиция…
— Да что ты, — усмехнулась Варька. — Это дяди Сережины ребята.
И тут я понял, что означает выражение «Небо с овчинку показалось».
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
— Варь, нас же там наверняка записывали, — слабо возмутился я, вновь обретя способность говорить.
— Конечно, — беззаботно согласилась Варька. — Сначала наверняка, а когда дядя Сережа пришел, он мог съемку остановить. Да ты не волнуйся, пленки он потом непременно уничтожит. Я его знаю.
Я опять впал в прострацию.
— Варя, — осторожно начал я. — Когда операция спланирована хорошо, ее выполнение преследует много целей. Ты сама это говорила. И чем грамотней профессионал, тем больше этих целей и тем труднее в них разобраться. А ты очень грамотная, я знаю. Одну цель ты мне сказала — Вику подразнить. А остальные?
— Вик, я правда по ней до сих пор скучаю, — созналась она и вдруг лукаво стрельнула глазами в мою сторону. — А если бы она согласилась с нами пойти, а?
— Варька, не отвлекай меня! — потребовал я. — Колись, кому говорят!
— Ты же детектив! — кокетливо надулась «сестренка». — Сам и угадывай.
Пришлось идти за новой сигарой.
— Ничего в голову не лезет, кроме того, что тебе нужно было предупредить меня заранее!
— Я предупреждала.
— Когда это? — я чуть зажигалку не выронил.
— Как только мы оказались в заведении, я использовала в обращении к тебе лишь те слова, что мы всегда используем при Дрожко. Ты сразу стал «милым», «любимым». Неужели не догадался от чего? — моя начальница изобразила искреннее удивление.
— Варька не ври! Ты знала что я не догадаюсь!
— Скажем, я предполагала, что подобное может произойти, — нахально ухмыльнулась она. — Но ты не можешь обвинить меня в том, что я использовала тебя «в слепую». Я тебя честно предупредила. Хотя, может, это и к лучшему, что ты не догадался.
— Почему это?
— Ты вел себя естественно и теперь мои милые родственнички ломают голову: или их взбалмошная Варюша вдруг почему–то изменила своим принципам и начала использовать «в слепую» самых близких. А я себе такого никогда не позволяла и никогда не позволю этого другим. Или… — она томно потянулась. — Или ее избранник настолько хорошо владеет собой, что может с самым невинным видом заявиться в вотчину дяди Сережи и не моргнув глазом выложить, что считает его бестолковым стариканом, которому не только дела нашего рода, но и щенков–то доверить нельзя. А потом…
— Врька, я — труп! — вспомнив что было потом содрогнулся я.
— Ну почему же, — пожала плечами она. — Ты им всем доказал, чего стоишь. Ты даже сумел убедить их в том, что радеешь о зачатии моего ребенка побольше дядюшкиного. И что, у кого у кого, а у тебя–то есть шанс повлиять на меня в этом направлении. А он стоял перед мониторами, в окружении своих сотрудников — может, и мамочка, была. Все они стояли и слушали, что он лох вокзальный, и что, если бы не его «заботы», мы бы с тобой ребенка хоть завтра завели!
Я посмотрел на ее милую, такую родную, такую довольную сейчас физиономию и вдруг содрогнулся от ужаса.
— Варька, а ты ведь, и правда, очень опасна!
— Не для тебя, во всяком случае, — выпустив несколько колечек дыма серьезно ответила она.
— Он стоял там, в окружении, тех, кого, возможно, выучил, как и тебя. Стоял и смотрел, как мы на глазах у них втаптываем его в грязь. Стоял и ничего не мог сделать. Ты знала, что так произойдет! — я вскочил с дивана. — Именно поэтому ты и говоришь, что не собиралась со мной там… Ты знала, что он не выдержит, а после его смерти все это потеряет всякий смысл! Ты просто приехала туда и убила дядю Сережу!