Только отойдя на приличное расстояние от места неожиданной встречи, Нина свернула в лес и, сев на поваленное дерево, валяющееся на полянке, разрыдалась. Она знала, что, наверное, была не права, не разобравшись в происшедшем и отвесив пощечину жениху. Но, с другой стороны, встреча в лесу оказалась той последней каплей, которая должна была все равно когда-нибудь переполнить чашу терпения.
Дело в том, что Нина Дениса не более, чем терпела. Она воспринимала настойчивые ухаживания сперва из любопытства, а потом — скорее по привычке. Да и отчим то и дело намекал, что пора бы уж ей выйти замуж, не пресекая ухаживаний своего компаньона за падчерицей. Сегодняшнее происшествие вывело девушку из себя. «Этот слизняк, — думала она, — только пытался затащить меня в постель и тут же какую-то шлюху подцепил! Нет, все-таки я правильно ему по морде дала — пусть знает свое место. А отчим…»
Отчим. Он любил ее больше, чем родную дочь, и Нина понимала: это естественно. Дочка, она и есть дочка. Ее можно целовать. На нее также можно кричать. Но Нина была для Анатолия Семеновича еще и тенью своей матери. Поэтому Нина нередко сознавала это, она часто пользовалась всеми правами взбалмошной девчонки: хочу гулять с тем парнем — и точка, хочу на Лазурное побережье — и точка, хочу себе в охранники вот того чудака — и точка!
Хотя… Об этом было думать очень неприятно. Однако разобраться немного, и сразу становилось ясно: не все выходило по ее желанию. Даутов опекал ее заботливо, ненавязчиво — так отец, обучающий малыша плавать, держит в воде под его попкой свою мощную ладонь. Вроде бы, свобода, да не утонуть.
Еще со школы, со старших классов, Нина была вдалеке от подруг. На переменах, конечно, общалась с одноклассницами. Но свободная девичья болтовня начиналась, когда они шли домой. А Нине с ними было не пойти — у крыльца ее ждала машина. Даже когда она подвозила Таню с Аленой, все равно подруги жались на заднем сиденье и, видно, думали, откуда у Нинки «Волга» с шофером. Может, и не гадали, но сказать не решались. Впрочем, как бы мало не знала Нина о делах отчима, даже догадками она делиться с подружками не собиралась.
И в университете ощущался тот же ненавязчивый, но неусыпный глаз. Нина не могла забыть, как, зайдя на одну из кафедр, невольно подслушала беседу двух преподавателей. «Климова, — донеслось из-за шкафа, разделяющего комнату на два закутка. Девушка насторожилась, — какая молодчина! Дочь такого человека, а трудится не хуже остальных. И ведь понимает, что если бы даже не ходила на лекции, все равно получила бы свои зачеты “автоматом”».
Кроме того, история с Костей… Прогулки по набережным, кафешки до закрытия, снова прогулки. «Нинка, а за нами, вроде бы, следят». — «Да, Кой-стан, но не те, о ком ты подумал, не бойся». Пару ночей он провел в ее квартире, Даутов не возражал.
Сейчас же на дворе не тот замшелый век, когда родне жениха полагалось отвозить простыню с брачного ложа. Но Костя был кавалер с придурью. Он хотел свозить Нину в Смоленск, откуда и приехал в Питер. Причем автостопом. «Хотел бы я посмотреть, будут за нами следить из-за кустов или нет?» — говорил он.
Поездка не состоялась. Костя вдруг изменился, стал избегать Нины, а однажды пришел на ее день рождения с подругой. Попрощался. Нина тогда чуть не убежала, но осталась и запомнила, как Даутов пару раз одобрительно улыбнулся Косте. Лишь позже она сообразила: провели с ее дружком воспитательную беседу и сделали какое-то эксклюзивное предложение. А он не отказался, ибо парнем был не только романтичным, но и умным.
Нине стало еще тоскливей. Кто и когда называл-придумал, что она внимательная? Сколько вокруг было парней, смотревших на нее, задерживавшихся на набережной напротив Медного всадника, иногда приглашавших в кафе. Почему они потом не шли дальше? Может, и с ними проводились полезные беседы? И весь круг ее общения скрупулезно создавал Даутов, как садовод, разбивший главную клумбу, неторопливо прикидывает: какие цветочки должны расцвести вокруг? Вот Светлана, дама не очень умная, но сообразительная. Не выполняет ли она какие-нибудь поручения Анатолия Семеновича, навещая ее? Отрекомендовала ей телохранителя. Конечно же, все было заранее обговорено в офисе Даутова. И Алексея выбрала не она, а отчим, который всего лишь деликатно помог падчерице остаться в приятном заблуждении: выбор был за ней.
«Кстати, интересно, а любит ли меня Денис хоть чуть-чуть? Звучит банально, как в старых романах. Но правду и только правду: за мной деньги. Неизмеримо большие, чем те, что Денис перекладывает на вечеринках из кармана в карман. Впрочем, и меня он тоже любит. Как приложение к денежкам. Итак, папочка милый, дал ты мне подруг, друзей, жениха…»