— Так вы в состоянии объяснить, каким образом один чудак умудрился вырубить двух часовых и замочил еще пару? Вы же, суки, спали на своих постах… Не перебивать! — голос говорившего сорвался на крик. — Вы, придурки, все прохлопали, и кинули меня на несколько «арбузов». Впрочем, все равно, с вашими «отмороженными» мозгами этого не понять…
— Начальник, не гони волну, — снова выступил один из часовых. — Я «бабки» получал за девчонку, а не за ниндзя. Ты сам зажался, а теперь на «братву» наезжаешь. Это не по понятиям.
Мужчина, сидевший на стуле, лениво поднялся, задумчиво прошелся по комнате и, словно раскаиваясь в своей горячности, пробормотал:
— Да, нехорошо получилось. И ребята погибли. Я виноват…
Он склонился над лежащим у дверей трупом, у которого между глаз торчала рукоятка ножа, поднял с пола пистолет и, как бы рассуждая, спросил, обращаясь к оправдывающемуся часовому:
— А нож, случаем, не твой, братишка? Может, ты его и воткнул корешу в голову? За те же «зажатые» баксы?..
— Это перебор, начальник, — развернулся к нему часовой. — А за базар ответ держать придется.
Но тут глаза бандита округлились, так как он увидел, что длинный глушитель смотрит прямо ему в лицо.
— Ты че, в натуре… — пролепетал часовой, но «начальник» несколько раз нажал на курок, и оба неудавшихся стража рухнули на грязный пол.
— Борис, может, и ты считаешь, что я не прав? — обратился стрелок к оторопевшему бригадиру, но тот только мотнул головой, — Ты сейчас, кажется, боишься, а я хочу, чтобы ты понял: без железной дисциплины работать нельзя. Сегодня эти ублюдки нас подставили, да еще ощерились, а завтра вообще могли бы сдать мусорам. Кстати, не я, а ты должен был с ними разобраться. Ты их бригадир. В общем, так — давай, хорони этих, но по уму. А сам меняй хату. У нас тут кое-какие дела еще есть…
Через несколько минут от домика откатил автомобиль, уносящий сурового судью куда-то в сторону Испании.
В то же время притаившийся в кустах человек в камуфляже с полевым биноклем воспользовался случаем, чтобы взглянуть на лежавшую рядом девушку. На ней был точно такой же костюм, как у спутника, а в руках она держала фотоаппарат с мощным телеобъективом. Тут же лежал невесть зачем припасенный зонт, и лишь специалист мог бы объяснить несведущим, что это вовсе не средство спасения от дождя, а замаскированный микрофон направленного действия.
Человек в камуфляже слегка кивнул головой, будто спрашивая: «Как дела?» На что девушка, ткнув пальцем в сторону зонта-микрофона, подняла вверх большой палец, мол, все нормально. Но потом, посмотрев на фотоаппарат, только неуверенно пожала плечами — обитатели дома никак не хотели нормально позировать, а через полузашторенные окна много не наснимаешь. Человек вздохнул и молча продолжил наблюдение.
Валери и Женевьева работали вместе в частном сыске не первый год и лишний раз разговаривать им особой нужды не было…
В течение дня, когда пропала девушка, от Нертова не поступило никаких известий. Пьер не хотел мешать бывшему однокашнику отрабатывать свои версии, но уже вечером заволновался из-за его непонятного отсутствия и послал двух своих парней съездить к парфюмерной фабрике. Там, конечно, они ничего не обнаружили, но на обратном пути заметили на обрывистом берегу знакомую машину. Сыщики проехали мимо и связались по телефону с шефом. Пьер распорядился, чтобы они быстро гнали на базу, а сам постарался связаться с коллегами Алексея.
Прикинув по карте возможное нахождение друга, Пьер решил, что он мог свернуть на боковую дорогу, ведущую к полузаброшенной усадьбе. Тогда сыщик снова послал двоих парней к морю, чтобы те постарались осторожно поискать русского. Но, оказалось, что это было сделано слишком поздно: машина подопечной Алексея и Пьера догорала на берегу.
С рассвета Женевьева и Валери, пробравшись как можно ближе к странному дому, вели наблюдение, фото- и звукозапись происходящего там. У них не было команды кого-нибудь задерживать, да Пьер никогда бы и не стал экспериментировать, выпуская Женевьеву на задержание. Хотя определенную подготовку девушка имела, но для подобных экспериментов в фирме «Венсан и Ко» имелись другие люди. Поэтому упрекать сыщиков было не в чем.
Пьер в первые же дни после происшествия на берегу моря загонял своих парней до полусмерти, но так и не сумел найти какой-нибудь реальный выход на бандитов. Он клял себя за то, что не послал кого-нибудь из них тогда вместе с Алексеем.
«Все могло быть иначе, — думал сыщик. — Только в нашем деле не бывает сослагательного наклонения. А вас, подонки, я сам найду и Интерполу скормлю! Леша не сумел, а я достану. Здесь вам не Россия…»