Послышался треск, и Том, рухнув на сухую траву, шумно втянул в себя воздух, переворачиваясь набок к близ стоящему дереву, резко открыл глаза и посмотрел сначала на залитое солнечными лучами небо, а затем куда-то в сторону, откуда послышалось тяжёлое дыхание и глухой стон страдающего человека.
Три волшебника, которые были чуть дальше него, приходили в себя, и один из них, что продолжал рыжеть на глазах, превращаясь из мужчины в подростка, громко стонал, — Рон Уизли, — его, кажется, расщепило.
Том мгновенно поднял голову с зелёной травы, выпрямившись, сел, прислоняясь к дереву спиной, и наложил на себя дезиллюминационные чары, подавив тяжёлый вздох. Он до сих пор не понимал, как, где и с кем тут оказался, — голова ужасно раскалывалась, готовая разбиться на части, а в груди что-то сжигало, только это было не похоже на очередной приступ тошноты, — давно забытые когти чудовища больно сдавили что-то внутри и не давали спокойно вздохнуть.
Приоткрыв опустившиеся от потрясения веки, Том вздрогнул, услышав знакомые голоса:
— Гарри, быстро, в моей сумочке бутылочка с наклейкой «Экстракт бадьяна»…
— В сумочке? А, ну да…
Тёмные глаза от увиденного расширились: совсем в нескольких шагах от него на четвереньках передвигался Поттер, пытаясь подняться на ноги, чтобы взять бисерную сумочку, а возле раненного Уизли склонилась Гермиона, дрожащими руками разрывая залитую тёмной кровью рубашку, обнажая рану, чтобы обработать её.
Сначала Том сидел неподвижно, как загипнотизированный, наблюдая за действиями Гермионы: она обработала рану, рассказала про какой-то дом на площади Гриммо и про Яксли, который узнал, где они прятались всё это время, — затем Поттер показал волшебный глаз аврора, из-за которого их обнаружили в Министерстве, а после наступила тишина, в которой Гермиона тихо прошептала:
— Как ты?
Зарябило в глазах, и в ту же секунду Том подался вперёд, чтобы вцепиться в Гермиону, но оглушительный звук высокочастотного тока, появившийся в ушах, резко остановил его. Та тоже пошатнулась и невольно посмотрела в его сторону, явно не видя ничего, кроме всплывших оттенков разных цветов, заплясавших перед глазами. В груди начало больно жечь, но Том твёрдо решил, что нужно терпеть, иначе всё случившееся за последние несколько минут было зря.
— Паршиво, — ничего не замечая, прохрипел Уизли. — Где мы?
— В лесу, где рядом был турнир кубка по квиддичу. Нужно было потайное место, и это первое…
— Что пришло тебе в голову, — закончил за неё Поттер.
— Тебе не кажется, что нужно двигаться дальше? — неоднозначно спросил Уизли, посмотрев сначала на Гарри, затем на Гермиону.
— Не знаю, — дрожащим голосом отозвалась та, бросив взгляд на то место, где примерно должен быть Том.
— Пока что останемся здесь, — уверенно произнёс Поттер.
После этих слов Гермиона на ватных ногах поднялась с места, расправила руки, измазанные кровью, и стала описывать круг, проговаривая магические формулы, которые должны были защитить от всего.
Том обратно прижался спиной к стволу дерева, убедившись, что та зацепила его место для защиты от внешнего мира, потому безмолвно и неподвижно продолжил наблюдать за происходящим, борясь со сжигающим желанием дотронуться до Гермионы.
Неужели эти два месяца были прожиты не зря, и теперь он оказался втянут в бега вместе с этими тремя?
По поручению Гермионы Поттер достал палатку из бисерной сумочки, раздвинули её, и когда та закончила накладывать защитные заклинания, произнесла:
— Это всё, на что я способна. По крайней мере, если они появятся, мы обязательно об этом узнаем. Не могу гарантировать, что это остановит Волан…
— Не называй его по имени! — так пронзительно воскликнул Рон, что даже Том резко метнул на него прожигающий взгляд. — Прости! — более спокойно продолжил Уизли и немного приподнялся с земли. — Просто мне кажется, что это имя отдаёт злыми чарами или ещё чем… Давайте его называть Сами-Знаете-Кто?
— Дамблдор говорил, что бояться имени… — начал Поттер, но тот его перебил.
— Ты, может быть, не заметил, но привычка Дамблдора называть Сами-Знаете-Кого по имени до добра его не довела.
Том почувствовал, как тонкие губы невольно изогнулись в насмешливой улыбке.
—… Надо просто… просто оказывать Сами-Знаете-Кому хоть какое-то уважение…
Улыбка на лице Тома прояснилась ещё ярче, — кажется, его ждёт очень весёлое времяпровождение с друзьями Гермионы.
— Уважение? — ни то изумлённо, ни то с возмущением переспросил Гарри, и Том с удовольствием пронаблюдал, как вытянулось у него лицо.
Однако на этом всё закончилось: двое стали помогать Рону добраться до палатки. Наблюдая за неловкими движениями Гарри и Гермионы, пытающихся довести Рона ко входу, Том оттолкнулся от ствола дерева, медленно поднялся на ноги, чувствуя колики по всему телу, бьющие по нервным окончаниям, аккуратно сделал шаг, преодолевая в себе желание магического чудовища — рвануть к Гермионе, и, поморщившись, опустил веки.
Послышался глухой треск сучка, Том мгновенно распахнул глаза и увидел, как Гермиона пошатнулась, чуть не потеряв равновесие и не выпустив Уизли из рук.
— Гермиона? Ты в порядке? — тихо и взволнованно спросил Гарри, замечая, как та странным, в какой-то степени цепким взором оглядела небольшую полянку, на которой они оказались.
Она что-то промычала, а Том замер, не смея шелохнуться, потому что Поттер так же внимательно стал вглядываться в его сторону.
Как назло, из-за неожиданно настигшего приступа тошноты начало темнеть в глазах, и в этот момент всё тело снова покрылось мурашками, бросая в озноб сильнее, чем это было хотя бы вчера, но Том прекрасно понимал, что ближайшие несколько часов ему придётся максимально совладать с собой, иначе грозится быть раскрытым.
Он пропустил момент, как те затащили Уизли в палатку, отвлекаясь на борьбу с тошнотой. Опустившись к земле и согнувшись пополам, он сильнее зажмурил глаза, пытаясь не дышать, и несколько минут старался максимально притупить болезненность в организме, желая, чтобы эта чёртова слабость поскорее закончилась. Когда Том открыл глаза, смахивая проступивший пот со лба, он посмотрел на солнечное небо, полной грудью вздохнул и, медленно поднимаясь на ноги, выпрямился, снова прислушиваясь к голосам, однако их было практически не слышно.
Пришлось подкрасться к палатке и устроиться рядом с выходом, чтобы разобрать разговор.
—…им удалось смыться. Если они попадут по нашей милости в Азкабан… — говорил Уизли и, не закончив мысль, мрачно замолчал.
— Ну, хорошо. Он у тебя? — через некоторое время послышался голос Поттера.
— Он… какой он? — дрожащим голосом спросила Гермиона.
Её магия дрожала примерно так же, как и его. Каждым нервом ей приходилось чувствовать чужое присутствие, различать отвратительное состояние волшебника и вместе с ним бороться с тошнотворными приступами, поддаваясь мерзкому ознобу, который, пусть и не так же, а лишь частично, беспокоил её из-за него. В ней был всего лишь кусочек волшебства, который эхом откликался на всё происходящее с магическим стержнем Риддла, но этого было достаточно, чтобы Гермиона прекрасно осознала, кого привела с собой, а далее боролась с последствиями совершённого.
Как минимум, это значило, что спустя несколько месяцев она по-прежнему ему доверяла.
Ведь она осознанно захватила его с собой.
Том вздрогнул и из-под полуопущенных ресниц посмотрел на зелёную траву, отгоняя от себя далёкий гул наэлектризованного воздуха, который так и хотел обрушиться молнией, заставляя податься к Гермионе и зарядиться мощью.
За пару месяцев без циркуляции магии он стал слишком слаб, чтобы чувствовать себя превосходящим и величественным и, наверное, его как раз тошнило от того, каким он теперь оказался жалким.