— Подумай ещё раз. Я же силой вытряхну из тебя правду, но пока, как ты заметила, не пытаюсь воспользоваться привычными методами. Это… компромисс.
Гермиона молчала, рассеяно глядя на него.
— Ну же, подумай, что я дам тебе взамен.
— Дашь взамен, потому что тебе этого хочется, — уточнила она.
Том странно улыбнулся, склонив голову.
— Мой интерес тоже есть в этом, и мы оба в состоянии удовлетворить свои интересы.
— Ты же знаешь, что в пророчестве говорится о мальчике, что родился на исходе седьмого месяца. Разве он тебе об этом не сказал?
— Что говорилось про их взаимоотношения? Почему Волан-де-Морт решил, что нужно именно убить?
— Потому что там говорилось о мальчике, которого Тёмный лорд отметит, как равного себе.
— Как? Каким образом?
— Не знаю. Просто отметит. Полагаю, имелось ввиду буквально…
— У Поттера шрам на лбу. Значит, в ночь, когда Тёмный лорд пришёл убить ребёнка, вместо этого он отметил его, как равного себе?
— Да, — тихо подтвердила Гермиона.
Том отвёл от неё невидящий взгляд и прикрыл глаза, понимая, что Тёмный лорд, не зная этой части пророчества, сам и завёл себя в ловушку, решив убить мальчика, а тем самым и отметить. Не приди он к Поттерам в дом, не знай он эти пророческие слова, то никакой равноценности в силе Волан-де-Морта и Гарри Поттера не было бы. Гарри остался простым мальчиком, не обладающим ничем сверхспособным или тем, что может угрожать Волан-де-Морту, который, не зная этого, пытается лезть на рожон. Значит, Волан-де-Морт отметил его и дал ему что-то такое, что сделало мальчика равным ему? Что он ему дал? Наградил частью своих сил? Дал свою магию? Каким образом он пытался убить его?
— Что дальше? Что дальше там говорилось? — пытаясь взять себя в руки, спокойно спросил Том.
— Один из них погибнет от руки другого.
От услышанного его полоснула ярость, словно плёткой. Значит, какая-то ведьма произнесла пророчество, часть которого услышал Северус Снейп, причём совсем не важную часть!.. доложил об этом Волан-де-Морту, и тот пошёл воплощать это пророчество в жизнь, пытаясь убить мальчика, но вместо этого отметил его равным себе! И теперь Волан-де-Морт, не снеся в себе мысль, что может быть кто-то могущественнее его, неосознанно пытается воплотить в жизнь вторую часть пророчества — убить Поттера. Парадокс ситуации в том, что Поттер по его же неосторожности стал обладать какой-то силой, сравнимой ему, а значит, шансы на истребление друг друга у обоих были равны.
Том откинул голову назад на спинку дивана и перестал дышать от мысли, что Гермиона знает его секрет о крестражах. Более того, об этом знал и Поттер, и… Дамблдор. Из рассказа Гарри Гермионе Том вспомнил, что старик дал задание допросить Слизнорта, и если тот расколется и выдаст смысл разговора, то Поттер будет знать не только о существовании нескольких кусочков души, но и реальное их количество. Невесёлый смех хотел вырваться от того, что он и сам не знает, сколько у Волан-де-Морта сейчас крестражей. Сделал ли он ещё один?
Его ужасно взволновали вопросы, но главным из них был: какая магия сделала Поттера равным Волан-де-Морту?
— Том?..
Он посмотрел на Гермиону таким взглядом, словно не ожидал её здесь увидеть.
— Том! — встревоженно повторила она, взяв его за локоть, но мысли так взрывались, что он практически не ощутил тёплое прикосновение.
— Дамблдор вынюхивает жизнь Волан-де-Морта, надеясь найти крестражи и помочь Поттеру убить его, — медленно произнёс он вслух.
— Да, — тихо подтвердила Гермиона, продолжая взволнованно наблюдать за ним.
Несколько секунд Том молчал и сохранял неподвижность, затем резко подорвался и вскочил на ноги. Гермиона подскочила следом, вцепившись в плащ, заставляя обратить на неё внимание.
— Что ты собираешься делать?! Ты пойдёшь к нему?! Ты расскажешь ему об этом?!
Он сам ещё не решил, что нужно делать, но был уверен, что Волан-де-Морту жизненно необходимо оставить Поттера в покое, пока он не выяснит, какой силой или магией наделил Тёмный лорд мальчика.
— Том! — затормошила его Гермиона, поддаваясь панике.
Тот оттолкнул её, прошёл по щепкам и стёклам к столу, схватил пачку сигарет и зажигалку, пряча в карман. Гермиона попыталась удержать его, чтобы получить ответы на свои вопросы.
— Почему ты так встрепенулся?! Ты же знал, что Дамблдор вынюхивает о жизни…
— Я не знал текст пророчества, — раздражённо отозвался Том и добавил, не глядя: — Лучше не трогай сейчас меня.
Но Гермионе было всё равно. Она снова вцепилась в него, пытаясь преградить путь к выходу.
— Что не так с текстом?..
Том в очередной раз попытался отшвырнуть от себя волшебницу, но та не поддалась, и тогда он сам схватил её за грудки и прошипел ей в лицо:
— Ты меня не слышишь?
Чужое отчаяние и собственная ярость вызвали жесточайший бунт чувств, и вся его сущность захотела подавить ужасные ощущения и насытиться теплом. Он долго сверлил взглядом подавленную Гермиону и решил, что хуже не будет — в конце концов, он же обещал ей награду за ответы.
Том резко притянулся к приоткрытым губам и с готовностью выпустил своё тепло, нещадно обволакивая им Гермиону, тем самым наделяя себя силой и уверенностью. Та медленно обмякла, крепче хватаясь за руки, чтобы не пойти ко дну. Рассудок мгновенно затуманился, уступая место жадности и жестокости чудовища, забушевавшему в груди. Не чувствуя силу, Том грубо отпихнул Гермиону к стене, испытывая страстное желание вытянуть теплеющую жизнь на губах, и властно проник в уста, вдыхая чужое тепло и заставляя отозваться ему. Та судорожно всхлипнула от боли, врезавшись затылком в стену, и поддалась всем манипуляциям. Том в очередной раз не чувствовал, как больно стал сжимать хрупкое плечо, как пальцы уверенно проникли к трепещущей шее, как другая рука вцепилась в волосы, а губы крайне мучительно стали терзать чужие до дрожи в зубах. От свалившихся на голову чувств в форме страстной жестокости, он невольно закусил губу, вызвав болезненный стон и тут же поймав его. Дрожащее тело в руках пробудило странный восторг, напрочь затмевающий сознание. Жадно вдыхая чужое тепло, на задворках сознания он слабо стал понимать, что не может остановиться. Ему вновь захотелось убить Гермиону, высосав весь её жизненный сосуд, и прежде чем его одолела тревожность за потерю источника таких эмоций, Том успел ощутить привкус крови.
Пальцы неохотно разжались, и с глубоким вздохом, дрожа от пробивающей насквозь магии, он отпустил из захвата раненую губу и отвернулся, прижимаясь щекой к пушистым волосам, закрывая глаза.
Вот, чёрт! С этим что-то нужно делать. Единственное, что могло остановить одержимость, это тревожность за потерю этой одержимости. Ещё один замкнутый круг внутри замкнутого круга?
Смешно и злостно.
Том отстранился от Гермионы, медленно выпуская из рук, и тихо произнёс:
— Я сделал, что обещал. На третий день вечером буду ждать здесь.
Она проводила растерянным взглядом уходящего волшебника, не понимая, где он пробил оборону, чтобы посещать школу, а главное, что собирается делать дальше. Ей стало ужасно плохо от мысли, что Том видит в этом только игру и всего лишь выполняет свои обещания, не зная, что для него это что-то большее, чем ей кажется. Однако он сам ещё не понял, что это уже не игра, а настоящие чувства, которые буквально сегодня вечером дадут о себе знать.
Комментарий к Глава 5. Из крайности в крайность
Надеюсь, было съедобно :D
Однако не радуемся раньше времени, я думаю, вы и сами поняли уже, наверное.
И ещё ребятки, у меня есть для вас новость: кое-кто решил посмеяться над любовью автора к Тому Риддлу, в хорошем смысле, конечно же, и закинул в фанфик по миру ГП :D Так что, кто хочет посмеяться надо мной, то вам сюда: https://ficbook.net/readfic/8699977 , только от смеха не умрите. А вообще, вроде как обещается стекло, так что смеяться надо мной будете точно. Ну, и автор обещал прекрасного Тома Риддла и великолепного Антонина Долохова.
========== Глава 6. Наедине с самим собой ==========
Том ворвался в поместье Малфоев, бегом поднялся на второй этаж и, резко схватившись в дверную ручку, дёрнул её на себя, но дверь не поддалась — Волан-де-Морта не было на месте. Он тут же со злости пнул дверь, прижался к ней, на мгновение запрокинув голову к потолку и посмотрев на него, а затем отшатнулся и направился вниз, в общую залу, где обычно проводили время домочадцы.