Чемберс горько улыбнулся.
— Что может доказать негр? Даже если я назову вам имена настоящих преступников, ничего не изменится. Меня придушат в камере, и я не доживу до суда. Будет лучше, если я помолчу.
— Глупо с вашей стороны запираться. Этим вы только тормозите следствие. Если вы не виновны, то назовите имена преступников. Я сам занимаюсь этим делом, и они не уйдут от меня.
— Но вы же поймали меня. Значит, следствие закончено. Зачем вам еще кого-то искать?
— Так или иначе, но вы причастны к этой истории. — Галлахер вынул из кармана черный лоскут. — Этот клок выдран из ваших брюк. Он зацепился за щеколду, когда вы прыгали из окна спальни Грэйс на пожарную лестницу. Там я его и нашел, а порванные брюки валяются у вас дома. Может, вы объясните, как это произошло?
Чемберс отрицательно покачал головой.
— Нет. Сами видите, у вас на руках неопровержимое доказательство. Зачем тратить время на бессмысленные разговоры?
Шериф не спускал глаз с лица арестованного. Ему на секунду показалось, что он напрасно гонялся за этим парнем. От того, что он теперь за решеткой, ничего не изменилось.
— Вы, как мне кажется, неглупый человек, Чемберс. Вам не больше двадцати двух, а вы сами тянете себя в пропасть.
— Вы сомневаетесь в моей виновности?
— Девочку изнасиловал не один человек, а несколько. И этим людям незачем было прыгать в окно. Они спокойно ушли через дверь. Им никто не мешал. И я не верю, что вы могли убить друга своего детства, с которым вместе работали. У меня такое впечатление, что вы были свидетелем содеянного, но по каким-то причинам не хотите рассказать правду. Что-то вас напугало. Вы же все видели, не так ли? Это вы звонили в полицию?
— Даже если это и так, ничего не изменится.
— Изменится! Я доберусь до преступников. Если будете молчать, то на это уйдет больше времени, но я их выловлю.
— Возможно, шериф, вы их достанете, но вы один! Что может человек в одиночку? Даже если он начальник полиции. Добро всегда проигрывает в схватке со злом. Во всяком случае в жизни. Даже если я стану вашим свидетелем, вам не уберечь меня до суда. У этих людей длинные руки… Они и вис не пощадят, если вы встанете у них на пути. С ними можно воевать только их же методами. Бросьте эту затею, шериф. Я готов подписать признание. Мне уже все равно.
Галлахер долго смотрел в глаза Чемберса и не мог понять, что могло так напугать этого человека, если он соглашается лезть в петлю и отказывается от предложенного ему шанса.
— Ладно. Чсмберс, даю вам время подумать. Я подожду до завтра. Подумайте. И зря вы считаете, что я одинок.
Дойдя до конца коридора, шериф сказал полицейскому:
— С этого парня глаз не спускать. Головой за него отвечаешь!
— Да, сэр.
Когда он вернулся в свой кабинет, ему опять попались на глаза утренние газеты. Он резким движением смел их со стола и рухнул в кресло.
Итак, травля началась. Каким будет их следующий шаг? Так просто его не сломить. Он пока еще шериф, и власть у него никто не отнял. Напрасно Чемберс в нем сомневается. Если бы он заговорил, то уж Галлахер нашел бы способ сломать этим подонкам хребты.
Затрещал телефон.
— Хэлло! Шериф, это вы? Говорит сержант Лунд. На Перкен-стрит убийство…
— Что?! — рявкнул Галлахер и вскочил на ноги.
— Застрелена Клэр Грэйс.
— Где Астор?
— Преследует убийцу. Я на месте. Только что прибыла оперативная группа.
Галлахер почувствовал, как почва уходит из-под ног. Сердце сжалось в твердый комок.
«Вот он, их следующий шаг! Неужели Чемберс прав?»
Глава 8
1
В тот момент, когда Бланш разливала кофе в чашки, Рочер вышел из ванной комнаты и накинул на плечи рубашку.
— Бэйли тебя уже выгнал? Почему ты не на работе? — спросил он, усаживаясь за стол.
Она ласково взглянула на него и промурлыкали:
— Джек, милый, в нашем штате принято отдыхать н субботние дни.
— Разве уже суббота?
— Тебя это удивляет?
Она намазала тост маслом и положила перед ним на тарелку.
— Я уже целую неделю я бегах. В моем положении нельзя столько времени задерживаться на одном месте.
— О чем ты, Джек? — испугалась Бланш.
— Пора двигать дальше. Здесь я уже наследил. Еще не ясно, чем кончится наше ночное путешествие по местным достопримечательностям. Во всяком случае, делать мне здесь нечего.
— В моем доме ты в полной безопасности. Не думай об этом. Мы тебя в обиду не дадим. У нас есть возможность тебя защитить.
Рочер засмеялся.
— Я сам умею защищаться и, кроме как на себя, ни на кого не надеюсь. Однажды моя доверчивость меня здорово подвела. Да и твои приятели не очень-то меня жалуют. Двоим из них я успел отдавить мозоли.
— Ты говоришь о Доу и Бэйли? Но при чем здесь ты? Женщины сами выбирают себе партнеров. Пусть обижаются на себя, если их бросают.
— Им этого не объяснишь. У самцов другая логика. Они по натуре своей собственники и не любят, когда у них отбирают вещи. Здесь мне делать нечего. Твоя соломенная защита мне не нужна. «Помоги себе сам, и Бог поможет тебе!» — частенько говаривал мой отец.
— Не говори так, Джек! Я все сделаю ради тебя. Останься со мной, и ты не пожалеешь…
— А это уже женская логика. Не огорчайся, крошка. Таких, как я, в базарный день берут на пять центов пучок.
— Я так быстро тебе надоела?
— Не глупи. Ты не ребенок.
Длинный звонок в дверь заставил их замолчать. Через секунду звонок повторился.
— Кто это? — спросил Рочер. Бланш пожала плечами.
— Сейчас узнаю. Побудь пока в той комнате. Рочер взял чашку с кофе и скрылся в спальне.
В квартиру ввалились Прайт и Доу.
— Где Джек? — спросил Прайт, заходя в пустую гостиную.
— Я вас не приглашала! — возмутилась хозяйка. — Что вас принесло в такую рань?
— Двенадцать часов не рань, — заметил Доу. — Но ты нас прости. Есть новости, которые вас заинтересуют.
В комнате появился Рочер.
— Хэлло, Джек! — Прайт подошел к нему и опустил руку на его плечо.
— А… лучшие хирурги страны? Ну, привет.
— Тебя можно поздравить с успехом. Получи свой гонорар. — Он достал из бокового кармана чек и протянул Рочеру. — Десять грандов, как договорились. Можешь обменять на наличные в любом штате.
Рочер, не глядя, убрал чек.
— Это еще не все! — подал голос Доу, доставая из пиджака свернутые газеты. — Прочти, что пишет пресса. Астор превзошел все ожидания.
Доу бросил газеты на стол и устремился к бару.
— Плесни и мне немного, Дарэк, — окликнул его Прайт. — Такое событие следует отметить.
Рочер устроился в кресле и занялся газетами. Набранные крупным шрифтом заголовки гласили: «Активность Астора реабилитирует полицию», «Ночная схватка с убийцей!», «Браво, лейтенант!». На первой полосе одной из них — крупная фотография Астора и ниже жирный текст:
«Сегодня ночью во время дежурства к патрульной машине помощника шерифа Дина Астора подбежал прохожий и сообщил, что слышал выстрелы, доносившиеся из окон третьего этажа дома 1634 по Перкен-стрит. Через минуту из подъезда выбежал мужчина в белом костюме и, сев в серый „плимут“, умчался. После этого сообщения прохожий, желая остаться неизвестным, исчез. Не мешкая, лейтенант Астор и сержант Лунд помчались на место происшествия. Взломав двери квартиры, полицейские обнаружили труп хозяйки. Ею оказалась тридцатитрехлетняя Клэр Грэйс — мать изнасилованной две недели назад несовершеннолетней Бэтти Грэйс. Женщину убили выстрелом в голову. Скорее всего, убийство совершено с целью ограбления. Вещи в комнате раскиданы, содержимое шкафов вывернуто наизнанку. При осмотре помещения острый глаз лейтенанта обнаружил на вешалке в холле мужскую шляпу с инициалами „Д. Б.“ на подкладке. Очевидно, преступник в спешке забыл о ней. Скорее всего, телефонист Дэниэл Бэйн, который ранее подозревался в краже имущества своих клиентов, имел с Клэр Грэйс интимную связь.