Перед муромскими воротами стояли два танка и пяток БМП с задраенными люками. Ядовитое облако давно осело за стеной, солнце показалось над лесом, но Легион не спешил с началом штурма.
— Долго ещё ждать? — опустил я бинокль и подошёл к Павлову, с блаженным видом занимающемуся набивкой магазинов. — Семь утра, а вы не чешитесь.
— Как только прикажут, так сразу, — невозмутимо ответил тот. — Горит?
— Да, триста шестьдесят золотых ляжку жгут, только вот чужую, а хотелось бы, чтоб мою.
— За бомбу?
— За красивые глаза.
— А чего сразу не рассчитались?
— Хотят удостовериться, что не фуфло подсунули. А для этого надо войти в город и засвидетельствовать, что его покрывает достаточное количество качественных трупиков муромчан. Не понимаю, чего они тянут. Из-за стены ни звука, ни движения.
— Успокойся, Легион по счетам платит. Иначе за нами бы не шли.
— Очень надеюсь.
— А дружок твой где?
— Помериться хочешь? — поправил я хозяйство.
— Я про Стаса, — пояснил лейтенант свой дурной каламбур.
— Он мне не дружок, а партнёр. Деловой партнёр, если понимаешь, о чём я.
— Отчего же не понять?
— Ну, не знаю, я до сих пор среди легионеров ни одной бабы не заметил. Может, вы того, неделовое партнёрство у себя развели. Так вот тут всё иначе.
— У нас есть женщины, — усмехнулся Павлов, продолжая набивку магазина. — Просто, они обслуживанием занимаются, а не строевую службу несут.
— Тебя хоть чем-нибудь можно пронять?
— В смысле?
— Какого хера ты такой спокойный? Я тебя практически пидором назвал, а ты скалишься и терпеливо объясняешь. Тебе в питьё что-то добавляют или внутривенно подпитывают? Вас ведь с Сатурном в одной лаборатории делали, но он сейчас попытался бы мне что-нибудь оторвать, прежде чем ответить.
— Пожалуй, — кивнул Павлов. — Старшие Братья — ходячий тестостерон, их такими задумали.
— А вас — нет?
— Профиль другой, — пожал лейтенант плечами. — Наше дело — красться в темноте, лежать часами без движения, глядя в прицел. Но я слышал, что первые образцы диверсантов не отличались психологической стабильностью. Генетика — штука непростая.
— Первые образцы?
— Да. Как и в любом серьёзном начинании, тут не обошлось без проколов.
— А что с ними стало, с этими первыми образцами?
Павлов оторвался от своего медитативного занятия, приподнял очки и уже раскрыл было рот, как чёртов ходячий тестостерон, обладатель почётного титула «Этосекретнаяинформация» вылез из палатки и бесцеремонно вклинился в наш размеренный диалог:
— Лясы точите? — перевернул Сатурн пустой цинк и придавил его своей мускулистой задницей.
— Если отвечу, ты уйдёшь обратно? — поинтересовался я, лелея призрачную надежду.
— Не, мою крошку уже до дыр затёр. Если почищу ещё раз, она рассыплется.
— Так потри что-нибудь ещё.
Сатурн насупился и выпятил нижнюю губу:
— У тебя очень грязный рот. Даже когда из него вылетают обычные слова, они замараны.
— Может, дело в твоих ушах? Ты об этом не думал?
— С моими ушами всё в порядке. За языком следи.
— Знаешь, это очень глупо — интерпретировать чужие слова и винить говорящего их за свою извращённую интерпретацию.
— Чего?
— Он говорит, что ты превратно истолковал его заявление, — попытался разъяснить Павлов, не осознавая тщетность этой затеи.
— Превр... Да пошли вы, — Сатурн встал и направился обратно в палатку, искать новое место приложения своему неуёмному энтузиазму.
— Ты только что послал офицера, — не преминул я напомнить блюстителю всевозможных правил о субординации, но был проигнорирован и обратил своё негодование в сторону Павлова: — Они все такие припизднутые?
— Да, — улыбнулся тот, взявшись за набивку очередного магазина.
— А первые диверсанты, они тоже были... импульсивными?
— Не знаю, я их не застал.
— Хм. Ты, вроде, не особо зелёный. Почему не застал?
— Ну, — вздохнул Павлов, — там ведь как... О! Вот и он, партнёр твой, деловой.