— Что я должна сказать на это? — вопит Дженна.
— Я не знаю, — произношу я обессилено.
— Помоги мне разобраться с этим, ты нужна мне, — прошу я.
— Ты говоришь, что это не ты, но голос чертовски похож на твой. Ты говоришь... в сообщении ты говоришь, что, мать твою, женат, притом сразу после того, как появляется эта сумасшедшая и утверждает, что является твоей женой. Я уже начинаю думать, что, быть может, это ты сумасшедший, а она вменяема, чёрт возьми! — говорит она напряжённым голосом.
— Если бы я лгал, то с чего бы давал тебе это прослушать, Дженна? — отвечаю я ей.
Она начинает яростно трясти головой. Дженна всегда имела аналитический склад ума, и ей удавалось разбираться в любой ерунде. Она может сказать, врёт ли кто-то прежде, чем этот человек откроет рот, но сейчас она не может сделать ничего подобного.
— Давай подумаем вместе, Дженна. Какие разумные объяснения этому есть? Ты же в юридической школе. Ты всегда полагаешься на факты, так ведь? Какие здесь факты?
Я в отчаянии обхватываю одной рукой затылок, всё ещё держа другую на окне машины, поскольку до сих пор не уверен, что Дженна не уедет, если я её уберу. Она вздыхает.
— Садись, Крис, — говорит она, признавая поражение.
Я немедленно делаю это, но она не бросает на меня ни единого взгляда.
— Дай мне посмотреть телефон, — произносит она, выдыхая.
Я передаю его ей и ещё раз прокручиваю сообщение. Теперь на её лице читается стойкость. Она проигрывает запись снова и снова, и каждый раз это заставляет меня съёживаться.
— Это твой голос, но он действительно звучит иначе. Тон, интонация, фразы – всё не так. Ты почти никогда не клянёшься.
Она снова вздыхает и потирает виски.
— Я не понимаю ничего из того, что он говорит, — говорю я, ссылаясь на голос, как на другого человека, потому что это точно не я.
Нет, никогда в жизни.
— Насчёт него. Должно быть. Он представился под конец звонка. Он самодоволен и высокомерен, потому что ему известно больше, чем тебе. Но недостаток у тебя информации доставил ему проблемы.
— Почему он говорит, что я женат? Почему его вообще волнует, что мы собираемся пожениться? Я не знаю этого парня.
Я плотно сжимаю руки. Она кладёт голову на руль, а через несколько секунд резко поднимает её. Она, наконец, смотрит на меня с мучительным выражением на лице.
— Что? — спрашиваю я, боясь услышать то, что она вот-вот скажет.
— Потому что он – это ты, — произносит она тихо.
— Дженна, это не я.
— Да, это ты. Всё как раз сходится.
К ней приходит осознание всего.
— Появление этой женщины, то, что твоя мама знает её, твои родители... — она вздыхает.
— Нет, это не я! — кричу я сердито.
— Что, если эти провалы в памяти не просто провалы? Что, если тут что-то другое? Что, если ты в сознании и делаешь вещи, которые не помнишь, но как другой человек?
— Нет. Это невозможно, — я качаю головой.
Не может быть. Это не может быть возможным.
— Это имеет смысл, — говорит Дженна резко.
— Как? Как я мог сделать это так, чтобы никто ничего не узнал? — возражаю я.
— Ну, очевидно, кто-то да знает. Декстер, например. Голос сказал тебе поговорить с ним и... — она неуверенно останавливается.
— Что? — спрашиваю я.
— Твои родители должны знать, — произносит девушка осторожно, вытирая глаза.
— Нет! Не может быть! Мои родители не стали бы скрывать от меня такое. Этого не может быть. Спасибо, Дженна, но нет. Этому должно быть другое объяснение.
Я вылезаю из машины. Нет, невозможно.
— Подумай об этом, Крис! Как твоя мама узнала, кем была та женщина? — кричит она мне вслед, выходит из машины и следует за мной.
— Почему тогда они сказали тебе, что всё объяснят? Если они не знают, что происходит, то, каким образом смогут всё объяснить?!
В горле начинает жечь, и во мне развивается паника. Я поворачиваюсь к ней лицом.
— Если это так – если ты права – ты понимаешь, что это значит? — кричу я, чтобы избавиться от отчаяния.
Безнадёжность. Мне нехорошо. Меня до сих пор не вырвало лишь потому, что она, должно быть, неправа. Но она практически никогда не ошибается.
— Ты думаешь, я в восторге от этого? — кричит она на меня в ответ. — Ты думаешь, я хочу оказаться права? Что я не желаю, чтобы это было каким-то возмутительным недоразумением, ошибкой, что тебя с кем-то перепутали?
Её голос срывается. Она закрывает лицо и отворачивается.
— Если это правда, то ты, чёрт возьми, женат, Крис! Я не хочу, чтобы это было правдой! Я никогда в жизни не хотела так ошибаться... Но мне так не кажется.
Дженна делает глубокий вдох.
— Твои родители, — стонет она, — если я права, и они знают... — она демонстративно качает головой. — Как они могли так поступить? Как они могли не сказать тебе?
У Дженны истерика, и я хватаю её в свои объятья. Она выглядит именно так, как чувствую себя я: злой, растерянной и безумной. Нельзя, чтобы она видела, что мне так же страшно, как и ей, даже больше. Потому что если всё это правда, то моя жизнь уже никогда не будет прежней.
***
Я провожу Дженну до её дома, чтобы убедиться, что она добралась до него в целости и сохранности. Она выходит из своей машины и подходит к моей.
— Ты уверен, что не хочешь, чтобы я пошла с тобой? — спрашивает она тихо.
Я киваю. На самом деле хочу, но не знаю, что услышу, а она не умеет держать эмоции под контролем так хорошо, как я.
— Я позвоню тебе, как только закончу разговаривать с ними, — отвечаю я, изо всех сил стараясь улыбаться.
Она наклоняется и целует меня, но не в губы, а прямо рядом с ними. Даже не знаю, что думать об этом. Мой мозг слишком устал, чтобы анализировать это.
Как только девушка закрывает за собой дверь, я давлю на газ и направляюсь к своему дому. В голове крутится так много вещей. Голос назвался Кэлом. Какое отношение ко всему этому имеет Декстер? Версия Дженны. Мои родители. Девушка, которую мама назвала Лорен, которая, если Дженна права, является... Я даже не буду думать о том, что это значит.
Проезжая по нашей улице, я замечаю белую Ауди, припаркованную напротив нашего дома. Я не заметил её раньше, но сейчас её трудно пропустить. Должно быть, это машина девушки, а это значит, что она всё ещё здесь. У меня внутри всё сжимается. Я подгоняю машину к задней части дома. Паркуюсь на своём обычном месте и прохожу через кухню, убеждаясь, что вокруг никого.
— Я хочу поговорить с Кэлом. Прямо сейчас!
Я слышу её крик. Внутри всё падает, и я подхожу ближе к двери, чтобы можно было слышать.
— Он не хочет меня видеть? Вред уже причинён! Я только... Он должен мне всё объяснить!
Я слышу приближающиеся шаги и отхожу от двери.
— Лорен, пожалуйста, успокойся, — слышу я, как произносит мама, и звук шагов прекращается.
— Вы знаете моё имя?
Я слышу вопрос девушки. Она кажется такой же удивлённой, как и я. Она не знает моих родителей.
— Мы знаем, кто ты. Ты жена Кэла, — слышу я слова отца.
У меня сжимается горло. Откуда они знают этого парня, Кэла? Моё сердце начинает биться всё быстрее и быстрее, но я знаю, этому есть разумное объяснение. Должно быть.
— Он говорил обо мне? Тогда почему он ведёт себя так, будто не знает меня? Это из-за той женщины на улице? Извините, я не знаю, кто... Он никогда о вас не говорил. Он... Он... — её голос прерывается, а я нахожусь так близко к двери, насколько могу, не заходя внутрь.
— Он не знает, кто ты. Человек, которого ты видела раньше, не был Кэлом, — говорит мама, а я перестаю задерживать дыхание и выдыхаю.
Скрученный в узел желудок, наконец, расслабляется. Я ничего не могу поделать с широкой улыбкой, появляющейся на моём лице, когда испытываю чувство облегчения.
— Я не понимаю... Нет, это был Кэл. Я знаю это. Это должно быть так, — говорит девушка решительно.