Ингрид был только рад такому союзу, а Храфн готов принять любое решение дочери. Иметь в зятьях вампира получше чем простого смертного, который не сможет ее защитить. О свадьбе никто не упоминал, но вечернее торжество говорило само за себя, на котором по древнему обряду вампиров, обрученные должны были испить кровь друг друга.
К торжеству, в лесу разожгли высокие костры, разместив рядом с ними шатры, где гостям подавали зачарованные Храфном напитки из смеси вина и животной крови с пряным вкусом. Церемония должна была проходить на деревянном настиле, который установили на реке. В разгар веселья, когда вампирши прыгали через костер, напевая древние песни о богах и героях, другие стучали в барабаны, играли на музыкальных инструментах.
Расправив складки изумрудного платья, которое Ингрид лично преподнес ей в качестве подарка, Эвика посмотрела на настил, где стояли Ингрид и Вайорель.
Подводя дочь к вампирам, Храфн попробовал заглянуть в будущее, но ничего не увидел «Возможно время еще не пришло…» однако слова Смерти никогда не покидали его «Все те, кто будет помогать мне — умрут».
Эвика встала напротив Вайореля, взявшись за руки. Барабаны стали отбивать медленный ритм, заиграли флейты и одна из старших вампирш запела спокойную песню.
— Согласен ли ты Вайорель — принц рода Древних вампиров вручить свою жизнь и душу в руки чародейки Эвики, носительницы древней магии. Быть ей верным супругом и отцом будущих наследников. Быть единым целым с ней. — Ингрид зачитал слова клятвы и взял протянутый Храфном кинжал.
— Согласен — жадно смотря в глаза Эвики ответил вампир.
— Согласна ли ты, чародейка Эвика, носительница древней магии вручить свою жизнь и душу в руки Вайореля — принца рода Древних вампиров. Быть ему верной супругой и матерью будущих наследников. Быть единым целым с ним.
— Согласна. — Они вытянули свои запястья вперед, чтобы Ингрид сделал два одинаковых пореза. Когда кровь закапала на настил, Вайорел прижал Эвику к своей груди и коснулся губами ее запястья, сделав несколько глотков. Девушка сделала тоже самое, облизнув губы, а затем поцеловав мужа.
— Союз заключен! — вампиры одобрительно захлопали.
Храфн хотел было перевязать руку дочери, но Вайорель опередил его, облизнув рану, та вмиг затянулась.
— Теперь это его забота — усмехнулся Ингрид похлопав чародея по плечу.
Эвика не захотела остаться на гулянья и петь для всех, Вайорель не настаивал, а вот некоторые гости смело решили попросить об этом, к чародейке даже подбежала молоденькая вампирша. Непринужденно схватив девушку за запястье, она уставилась на нее широко раскрытыми глазами и стала жалобно просить спеть, но Эвика вежливо отклонила просьбу, ощутив как запястью больно и ногти вампирши оставили там новые порезы.
Когда пара удалилась в замок, Ингрид с Храфном стояли у реки с кубками в руках:
— А ты морочил мне голову. Выбрала! Да еще именно того, кого ты спас от смерти. Считай сам избрал себе зятя — усмехаясь сказал вампир.
— От судьбы не уйдешь — пожал плечами чародей, если бы не беспокойство о будущем, быть может он мог искренне порадоваться за дочь, но грустные мысли ни на минуту не покидали его, преследуя словно страх мыши, которую вот вот поймает кот.
Поднимаясь по ступенькам в свою спальню, Эвика почувствовала как на нее навалилась болезненная тяжесть. Шедший впереди Вайорель стал размытым, а грудь болезненно сжало. Перед глазами возник образ этого замка, только охваченного огнем, множество дьявольских улыбок, черная кровь, ее собственные руки в ней, а на земле валяются куски вампирских тел.
— Эвика! — крик и ее затрясли. Очнулась она лежа на ступенях, в висках болезненно пульсировало, во рту железный привкус крови, а щека отчего-то мокрая. Коснувшись, увидела на ладони что-то бурое… «Кровь?!»
— Что случилось? — поддерживаемая надежными руками встала и уткнулась в его грудь.
— Ты ни с того ни с сего потеряла сознание…
— У меня было видение — поморщилась и взглянула на свое запястье, несколько порезов увеличились и закровоточили, а кожу вокруг словно обожгли огнем. Вайорель тут же увидел раны и схватил руку, принюхавшись злобно зарычал. Таким Эвика его никогда не видела, он был в гневе. Быстро подняв ее с пола, помчался в спальню и уложив жену на кровать, припал к запястью. Не успев опомниться, Эвика поморщилась, вампир большими глотками пил ее кровь и пил так долго что она потеряла сознание.
Очнулась чародейка только утром, если бы Вайорель не додумался выкинуть в окно заженные на подносе травы, ее бы стошнило.
— Лекарь сказал что это заставит крепко уснуть, только вижу что скорее наоборот — помог ей подняться и дал напиться — Тебя отравили, еще несколько минут и ты могла умереть, но я выпил весь яд, а от большой кровопотери ты была без сознания всю ночь.
Эвика тяжело вздохнула и посмотрела на свое запястье, почему-то перебинтованное.
— Яд не дал мне залечить порезы, поэтому я смазал их специальной мазью. Не помнишь кто к тебе вчера притрагивался?
Девушка уткнулась ему в шею и вдохнула ставший таким родным аромат леса в котором Вайорель охотился:
— Была молодая вампирша, но она лишь взяла меня за запястье…
— Этого хватило. Мне этот яд не страшен, а тебе как человеку много не понадобилось. — Он нахмурился и поцеловал ее в лоб, пробуя температуру — Не выношу все эти сборища и теперь прекрасно понимаю почему Сирил предпочитает им посиделки в библиотеке с книгами. Когда-то нам с Маркусом нравилось как следует напиться, протанцевать с хорошенькой вампиршей, мы постоянно веселились у костра, играли на инструментах, а вот Блейза пока что не пускают, он мал для взрослых утех.
Сирил был средним принцем, молчаливый юноша с длинными мышиного цвета волосами и бледной кожей, свое время он тратил на знания и колдовство, вместо охоты и увеселений. В основном с ним общался Храфн, делясь своим магическим опытом и учась чему-то новому. Младший Блейз, был маленькой копией Вайореля и если бы у Эвики родился сын, то он был как две капли воды похож на Блейза.
— Видимо у этой вампирши была причина, раз я заняла ее место.
— Да, к сожалению ревность у вампирш зашкаливает приводя порой к уничтожению соперниц, а ей вообще не светит с кем либо из принцев связать свою судьбу.
В лесной чаще, на холме, возвышался старинный замок. Владения принадлежали роду Инглингов, и Храфну было приятно вернуться в родные места. Замок был в запустении и сильной обветшалости: стоило не туда ступить, и пол под ногами мог провалиться, опереться не о ту стену и камни с шумом осыпались.
— Да, настоящие хоромы ты себе присмотрел для убежища! — сдерживая смех, проговорил Ингрид, осматриваясь и скаля клыки в улыбке.
Эвика прошлась вдоль стен, обойдя то, что когда-то было величественной залой для приема гостей, прикоснулась ладонью к части разбитой каминной полки, куски камня валялись на пыльном полу.
Чародей и вампир поразились, увидев с какой легкостью дочь подняла тяжелый кусок от стены и восстановила его на прежнем месте, ее бирюзовые глаза неестественно заблестели, а на виске запульсировала венка, после чего девушка упала на колени, ободрав ладони о мелкую крошку и тяжело дыша.
Ингрид хотел было помочь ей, но Храфн остановил его:
— Не прикасайся к ней, иначе сам потеряешь силу. Прикосновением, поцелуем, она может выпить часть той энергии, которую потратила на затратное для нее колдовство.
— Дочь чародея, унаследовавшаяся невероятные способности от отца и его предков, нуждается в подпитке словно вампир в крови — Ингрид призадумался — И давно это у нее?
— Она не всегда может контролировать свою силу, как чародейка, с детства, я ставлю барьер на ее способностях, чтобы они не убили ее. Чем меньше она колдует, тем здоровее выглядит. Даже я не обладаю той силой, что дремлет в ней.
По вечерам, когда Вайорель с воинами отправлялся на охоту за джокерами, Эвика с отцом сидели у камина и девушка делила свои карты Таро на Старшие» и Младшие арканы, последними они с отцом играли. Карты были заказаны еще во Флоренции у одного итальянского живописца. Но у Эвики была вторая колода, исключительно для гадания.