Глава 17
После очередной жатвы, устроившись на своей кровати, Алира с аппетитом поедала сочную клубнику, оставленную для нее Блейзом в маленькой плетеной корзинке. Девушка спокойно ела ягоды, когда на крыше дома, вдруг раздался громкий скрежет. По черепице прошлись легким шагом, заставив Алиру насторожиться: «Что за незваный гость ко мне пожаловал? На кота не похоже, хоть и ступает очень мягко» — взяв в руки косу, она подошла к окну, направив острие перед собой, но скрежет внезапно прекратился и уже через мгновение по водосточной трубе на подоконник спустился Ян. На лице ангела была широкая улыбка, которая исчезла, как только он увидел нацеленный ему в грудь артефакт:
— Это ты так гостей встречаешь, с оружием наготове? — Прикоснись он к артефакту, в мгновение бы умер.
Алира сердито стукнула шестом об пол и в доме зазвенели все стекла. В глазах Жнеца плясали недобрые огоньки:
— Нормальные гости входят через дверь, а не шастают по крышам как маньяки! — она посторонилась, пропуская ангела внутрь, и поставила оружие в шкаф, плотно прикрыв дверцы. — Но, видимо, это твоя ангельская наглость. Глупец! Ты ведь прекрасно знаешь, что могло случиться, если бы я задела тебя ею… — сверкнула изумрудными глазами на друга «Для него явно отсутствует здравый смысл».
— Что у тебя нового? — спросил он беззаботно, упав на кровать и нагло поедая ягоды.
— Ничего. — Процедила Алира, отбирая корзинку с клубникой. — Кроме того, что на моей кровати расселся ангел, которому бы не помешала хорошая порка!
Ян обижено надул губы, став похожим на капризного ребенка и это не могло не позабавить девушку, но она скрыла улыбку, положив в рот ягоду и с удовольствием ее прожевав.
— Весьма увлекательное у тебя «ничего», а вампир где или ты наконец-то опробовала на нем свое оружие? — ехидно осклабился, — хоть на что-то да сгодилась твоя коса!
Ян не скрывал своей неприязни к Блейзу: «Как пиявка высасывает из людей кровь и энергию! При этом, его еще любят?!»
Алира проигнорировала колкости в адрес вампира. После того, как она заключила с Доминикой сделку и стала полноправной владелицей косы, ее эмоциональное состояние стало быстро меняться. Нет, она ничего не испытывала к тем людям, чью жизнь забирала, но по отношению к старушкам, просящим милостыню у метро, маленьким детям-инвалидам, бездомным животным она испытывала жалость, готовая плакать от сострадания к миру в котором столько всего плохого.
— Пойдем, у меня в шкафчике стоит бутылочка отличной медовухи. Сувенир от одной ведьмы из Львова. — Поманила ангела за собой и спустилась по поскрипывающим ступенькам на первый этаж. Ян поплелся следом: «Это мне точно не помешает» — решил он.
Стоя у раковины и протирая тряпкой запылившуюся бутылку из коричневого стекла, Алира заметила аккуратно сложенные на сушилке для посуды тарелки. Ей было приятно осознавать, что Блейз проявлял хозяйственность в быту: «Когда мы с ним жили в квартире, от него было сложно добиться порядка, а теперь, он всегда после себя убирает. Как хорошо, когда двое, понимают друг друга и делают все от них зависящее, чтобы мир в отношениях не рушился по пустякам. Да и я сама постепенно меняюсь, чувствуя к нему привязанность».
Ангел остановился у окна, дом был также неприступен, как и Келестис, где все находилось под защитным куполом: «Странно, впрочем, этот дом перешел к Алире от Доминики, поэтому ничего удивительного. Жнецы обладают собственной магией».
Когда девушка разлила золотистую жидкость по стаканам, и они сели за стол, именно Алира провозгласила первый тост:
— За терпение! — подмигнула ангелу и одним глотком, опустошила свой стакан. На ее щеках даже не появилось намека на румянец.
— Ну ладно, подруга-собутыльница, посмотрим, кто сегодня напьется. — «Это ведь медовуха смертных, а не приготовленная демоном, так что мне ничего не будет» — с усмешкой подумал он, выпив свою порцию.
— Значит, пока ты пренебрегаешь обязанностями Хранителя, то будешь частенько ко мне наведываться? — они быстро опустошали бутылку и ее глаза, странно блестели. Жнец решила не говорить ангелу о том, что выпивка приобретена именно в Нижней Аиде.
— Я бы даже сказал, что очень часто. Будьте любезны «Bed and breakfast» — щеки ангела порозовели, он медленно, но верно пьянел.
— Ясно… но не рассчитывай на длительное пребывание в этих стенах. Ты можешь занять свободную комнату наверху. — На этом их разговор был окончен, потому что Алира забрала бутылку и поставила в шкаф, оставив до следующего раза. В планы Жнеца не входило напиваться.
Когда она ушла в ванную, Ян остался сидеть на месте в компании гудящего холодильника и булькающей воды, текущей по трубам дома. Беспокойство царапнуло его душу. Что-то было не так, но что именно он не мог понять. Ян направился в отведенную комнату, которая как раз располагалась рядом со спальней Алиры. Едва шагнув за дверь, он увидел, что в ней давным-давно никто не жил, и, судя по толстому слою пыли на подоконнике, Жнец явно не утруждала себя уборкой всего дома.
В углу комнаты стояла широкая кровать, а у окна белый зеркальный столик с вазой, из которой торчали сухие цветы, Ян потянулся открыть окно, чтобы немного проветрить помещение, когда на глаза попалась прикрепленная к зеркалу старая фотография. Присмотревшись к людям, его глаза широко раскрылись: на снимке, сделанном у калитки позади этого дома, стояла Эвика: «Такая же, как в моем сне» — перевел удивленный взгляд на второго персонажа — это был высокий парень с темными, чуть вьющимися волосами, он обнимал чародейку, положив подбородок на женское плечо. «Интересно, в какое время она могла здесь жить и почему именно здесь? Ведь, насколько мне известно, хозяйкой тут была Доминика…» но как только его голова коснулась подушки, он провалился в глубокий сон, в котором привиделась Эвика. Ангел наблюдал за всем происходящим со стороны. Он по-прежнему находился в доме Алиры, но теперь отведенная ему спальня выглядела немного иначе: в вазе больше не было сухоцветов, а стоял букет свежих желтых роз, на чистом подоконнике горели длинные белые свечи — их пламя колыхалось, а на подставку капал черный воск.
«Свечи, которые вытягивают темные чары! — Ян вспомнил курс магии в Келестис. На постели, в которой буквально несколько минут назад, лежал он сам, находился знакомый по фотографии парень. Его черные волосы спутались и прилипли к фарфоровой коже, под которой проступали яркие, багровые вены. Больного бросало то в жар, то в холод.
В комнату вошла чародейка. Присев на кровать, она обмакнула чистое полотенце в миску с травяным отваром и обтерла воспаленное лицо черноволосого. Нашептывая заклинания, она водила ладонями над мужской грудной клеткой. На коже не было живого места, ее расчерчивали глубокие порезы, словно кто-то использовал тело как кухонную доску для резки овощей. Эвика укрыла полотенцем раны и, придерживая парня за шею, влила немного снадобья в горло. Ян заметил, что тот стал приходить в себя и даже открыл глаза, подернутые кроваво-красной пеленой «Вампир!»
— Я рядом… — прошептала чародейка, держа того за руку, — ты должен выпить моей крови — это поможет тебе излечиться. Яд очень сильный. — Ее бирюзовые глаза были полны решимости отдать частицу себя этому кровопийце, и он кивнул в знак согласия. Девушка убрала волосы и наклонилась над ним так, чтобы ему было удобнее пить.
Ян с омерзением наблюдал как из Эвики выпивают жизнь, громкие глотки жаждущего и бледнеющее лицо чародейки. Было видно, что она сама вот-вот потеряет сознание, отдав для исцеления очень много крови.
Вампир едва слышно зарычал и бережно, как самое большое сокровище в своей жизни, уложил девушку рядом. Картина сна сменилась. Не успевший оправиться от увиденного, Ян оказался перед заброшенным замком. Здесь стояли наполовину уцелевшие стены и башни. Внутреннее убранство огромной залы, обветшало, готовое в любой момент обратиться в прах. На ступенях раздались шаги, и в помещение вошла Эвика. Придерживая подол платья, она поднялась в одну из башен.