— Ты сейчас меня разыгрываешь? Что с тобой, Гермиона?
— Со мной всё нормально, а с вами – нет. Что ты хочешь от меня, Кормак? Чтобы я упала в твои объятия? Или, может быть, присосалась к тебе, как эти идиоты? — насмешливо говорила Гермиона, указав на сидящих в кресле Рона и Лаванду. — Так знай же, ты мне отвратителен. И будь лапкой, выполни мою просьбу? Не беспокой больше меня, хорошо?
Она видела, как Кормак наполнялся злостью, после чего развернулась и сделала шаг к ступеньке, ведущей к спальням, но в этот момент услышала за спиной гневный голос Джинни:
— Ты чокнулась что ли? Что ты творишь, Грейнджер?
— Это вы все чокнулись со своей вечеринкой, — медленно ответила та, неторопливо развернувшись на каблуке к Джинни. — Ведёте себя, как животные, увидевшие кусок сырого мяса и боясь, что его у вас отнимут. Какое удовольствие быть пьяным и лишаться остатков разума? К слову, которого у вас, очевидно, нет.
— Перестань так говорить! — яростно воскликнула Джинни, и теперь все присутствующие обратили внимание на происходящее.
Гермиона быстро осмотрела лица каждого, заметив, что сейчас все стали слушать внимательно то, что продолжала говорить ей Джинни. Даже Рон и Лаванда оторвались друг от друга, чтобы понять, что происходит.
— Ты ведёшь себя, как конченая эгоистка, какой никогда не была! Быстро извинись за все слова, что сказала мне!..
Гермиона звонко и невесело рассмеялась.
— Что? Извиниться? Вы тут все тронулись умом? Вы животные! Один идиот притащил виски…
— Эй! — послышался недовольный голос с правой стороны, и, взглянув туда, Гермиона увидела Симуса, который тут же нахмурил брови.
— …другой придурок предложил устроить эту вечеринку…
— Ты чего несёшь? — отозвался Дин.
— Заткнись, Гермиона! — ядовитым голосом остановила её Джинни, сделав шаг вперёд. — Ты сейчас говоришь, как последняя дрянь, которая бесится от того, как весело другим!
— Думаешь, я бы не хотела быть такой же весёлой, как вы?! Только почему-то мне одной приходится страдать!
— В чём проблема, Гермиона? — вступил в разговор Гарри.
— В том, что вы куклы, играющие один и тот же спектакль изо дня в день! Вы ведёте себя, как придурки, а страдаю за вас я!
— А ничего, что ты заставила меня случайно раздавить подарок Рона?! — воскликнула из угла комнаты Лаванда, поднимаясь на ноги и выскальзывая из рук Рона, который тоже встал со своего места. — Сегодня утром я наступила на…
Гермиона разразилась истеричным смехом.
— Ты наступила на свой «туманный глазик»? Надо же было придумать такое название этому никчёмному и бесполезному подарку!
Никто не смеялся. Гермиона оглядела всех присутствующих и увидела в их лицах раздражение, недовольство, непонимание, изумление, гнев.
— Значит, вся проблема в том, что Рон поссорился с тобой? — гневно спросила Джинни.
— Давай! Закричи ещё на всю гостиную, что я была неравнодушна к нему! — весело воскликнула Гермиона, сверкнув глазами. — Об этом каждый должен знать! Рон, ты слышишь?
Уизли с непониманием взглянул на неё.
— Только проблема не в этом, Рон! Проблема хотя бы в твоей безумной подружке, которая совсем слетела с катушек из-за тебя! Она готова найти любую причину, чтобы обвинить меня в том, что я специально ломаю этот чёртовый шарик! Зачем ты его подарил ей? Ты не поверишь, но твоя безделушка в тысячу раз сильнее портит этот кошмарный день! Прекрасно, что ты его раздавила, Браун! Эту безделушку, видимо, всегда ждала такая участь!
— Ты слышал, Бон-Бон?! — чуть ли не в слезах воскликнула Лаванда. — Она сумасшедшая!..
— Это вы здесь все сумасшедшие!..
— Гермиона!.. — начал Гарри, пытаясь как-то загладить конфликт, хотя это уже было невозможно.
— Что, Гарри? Я считала тебя самым адекватным человеком, который здесь присутствует! Тебя не смущает тот факт, что Тот-Кого-Нельзя-Называть на свободе и ищет возможность убить тебя? Вместо того, чтобы что-то делать, ты ведёшь себя как остолоп и выпиваешь, беззаботно забыв о том, какие ужасные вещи творятся в мире!
— А что я, по-твоему, должен делать?! — стал злиться Гарри, делая несколько шагов к Гермионе.
— Точно не напиваться до полусмерти!
— Значит, ему даже нельзя отвлекаться на обычные радости жизни?! Ему нужно ходить, как тюфяк, и раздувать сопли? — воскликнула Джинни, заступаясь за Поттера. — Ему следует стать таким же отстранённым, нудным и скучным, как ты?!
Гермиона вспыхнула от услышанных слов: её считают скучной, безынтересной, однообразной, унылой и нудной! Что же, значит, настало время узнать им, какой она может быть!
— Чего же ты заступаешься за него? Ты даже за своего Дина не заступилась, когда я обозвала его идиотом! — усмехнулась Гермиона.
— Послушай, Грейнджер, — вступил в диалог Маклагген. — Если ты хотела испортить нам вечеринку, то, считай, тебе это удалось. Так что проваливай с чувством выполненного долга, пока у нас остались хоть какие-то шансы вернуть нам прежнее веселье.
— У меня нет больше желания веселиться, — резко отвернувшись, буркнул Гарри и направился к дальнему креслу в гостиной.
— Отлично, Гермиона! Ты всё испортила! — проскрежетала Джинни.
— Ты идиотка, Джинни, — вдруг спокойно ответила ей Гермиона. — Вместо того, чтобы узнать, что случилось у твоей подруги, ты начала скалить зубы и возмущаться.
— Ты сходу накинулась на меня и стала оскорблять!..
— Бла-бла-бла, — со скукой протянула Гермиона, закатив глаза. — Даже сейчас ты пытаешься дальше вести ссору.
— Послушай, Гермиона… — тише заговорила Джинни, подходя к ней вплотную.
— Я не хочу больше разговаривать. Отстань от меня. Маклагген сказал, что я оставила вам шанс на прежнее веселье, так что иди и веселись! Нечего тебе общаться с занудами!
Гермиона повернулась ко всем спиной и направилась в спальню.
— Ты чудовище, — услышала она за своей спиной голос Симуса.
— Даже не подходи к нам завтра ближе, чем на десять метров, — поддержал его Дин.
Гермиона невесело рассмеялась и, прежде чем скрыться за дверью, ответила:
— Это если ещё наступит «завтра».
Она закрыла за собой дверь, прошла в спальню и тут же зашла в ванную комнату.
Гермиона не смогла сдержать слёз, которые внезапно проступили на глазах. Солёная вода стала растворять макияж, и вся тушь потекла по лицу. Она громко всхлипнула и принялась со стонами рыдать.
Почему с ней это происходит? Почему именно она оказалась в этой ситуации? Это было так жестоко и несправедливо!..
Гермиона включила воду, разделась и встала под прохладный душ. Ей хотелось смыть с себя всю грязь, что скопилась в душе за эту неделю, но чем дольше она стояла под водой, тем сильнее понимала: вода не может смыть ненависть, усталость и страх. Неужели ей ничто не может помочь? Или никто?
Никто, кроме Тома.
Она почувствовала себя сломленной и раздавленной. Она нуждалась в знаниях, которыми обладал он. И как бы сильно не взрывалась в ней строптивость, его знания были ей нужны, иначе она совсем свихнётся, проживая постоянно этот злосчастный день. Но как их достигнуть, если он не хочет ей ничего говорить?
Холодная вода смывала слёзы, которые появлялись снова и снова. Но она не смывала страх перед Томом. Он её ударил несколько раз, он душил её снова, он насмехался над ней и её неудачами. Как она сможет выпытать из него то, чем он владеет? «Будь я на твоём месте, я бы пытал», — вспомнились ей слова Тома. Ради этой правды Том был готов пытать. А она? Она будет сходить с ума от такой жизни или всё-таки решиться пытать Тома?
Но как это сделать? Что он имел в виду под словом «пытать»? Явно речь была не об непростительных заклинаниях! Хотя, если учитывать, бесчеловечность и жестокость Тома, то, может быть, именно это он и имел в виду.
Гермиона повернула кран и выключила воду.
Что ей делать? Перевернуть всю библиотеку или не терять времени и идти сразу же к нему?
Взглянув на наручные часы, которые лежали на белом полотенце, Гермиона прикинула, что в это время в первый день этого круговорота она была с Томом в аудитории. Затем он сказал, что вечером она знает, где его найти. Может быть, он в это время находится там?