— Я не настаиваю, но…
Гермиона отвела взгляд в сторону с блуждающей улыбкой на губах, но она тут же погасла, как только её взор зацепил знакомую фигуру. Вдалеке на лавочке сидел Том и неотрывно глядел на неё.
Стало не по себе, и ей казалось, что всем своим видом он показывал Гермионе, что ожидает её. Ранее Том никогда не давал о себе знать, оказываясь рядом с ней неожиданно и внезапно. Его невозможно было увидеть и различить где-нибудь в школе или на её территории, если он сам этого не хотел. А за сегодня Том уже дважды показал себя, уверенный, что она его заметит. Значит, ей стоило оставить Кормака одного и направится к нему?
Ей этого не хотелось. Несмотря на то, что личность Тома вызывала в ней странные чувства, в которых мешались и страх от его поступков, и восхищение от подобной хитрости и гениальности, Гермиона сильно опасалась его. Всё существо кричало, что ей нужно держаться от него подальше, но ситуация обстояла так, что ей, наоборот, нужно с ним сблизиться. И как поступить?
Гермиона ощутила подступающий страх от мысли, что Том сочтёт её игнорирование, как непослушание, на которое они, вроде, договорились, и тогда её ждёт очередная травля. Но с другой стороны она успокаивала себя мыслью, что он её не зовёт, не манит её жестами к себе, значит, нет необходимости тут же идти к нему. К тому же она обещала, что со вчерашнего дня будет прислушиваться к нему, если не хочет попасть в очередную передрягу, и поход к озеру неминуемо ожидал её впереди. Там она и узнает, зачем он показывался ей на глаза. В конце концов, о чём ему нужно предупреждать её своим мельканием? Что с ней может случиться на матче и после него, пока не наступит ночь? Она же с Маклаггеном, пребывая не в агрессивном настроении, и явно не собирается драться с ним.
— …Гермиона?
Она тут же повернулась лицом к собеседнику с выражением, что прекрасно слышала, о чём он говорит ей, произнеся:
— Да.
— В общем, договорились, — лукаво посмотрев на неё, мягко произнёс тот, сжав её плечо чуть сильнее.
— Идём быстрее, а то нам сейчас вообще ничего не достанется, — быстро проговорила Гермиона, пребывая в смятении.
Они направились к одной из трибун и с приятным удивлением заметили, что ещё остались неплохие места по центру поля. Забравшись наверх, Гермиона увидела возле себя возбуждённых Симуса и Дина, которые размахивали небольшими флажками с гербом красного факультета.
Гермиона решила выбросить из головы все мысли и отдаться полностью игре, которую толком она никогда так и не смотрела.
Игра была действительно захватывающей. Слизеринские игроки были настроены очень серьёзно на свою победу, играя со всей жестокостью, пытаясь сбить игроков противоположной команды. Несколько раз судья приписывал им пенальти за нарушение правил, но никто не падал духом. Рон пропустил несколько мячей, отчего мрачнел ещё сильнее, как и небо, нависшее над ними. Вся надежда была только на Гарри, и, оглядевшись, Гермиона понимала, что все ждут уверенных действий от ловца.
Игроки долго летали по полю, выбиваясь из сил, а небо над ними сгущалось ещё сильнее, отчего Гермиона почувствовала, как ей стало неуютно из-за холода. Руки оледенели, и она их спрятала в карманы, сильно вздрогнув от поднявшегося холодного февральского ветра.
В этот момент вторая рука Кормака легла на второе плечо, прижимая её спиной ближе к себе. Становилось теплее снаружи, но внутри всё сжалось от подобного жеста. Закусив губу, Гермиона решила, что после игры нужно будет объясниться с Маклаггеном и сказать, что он ей приятен только как друг.
Игра проходила в ужасном напряжении, а облака превращались в тяжёлые антрацитовые тучи, которые невольно напомнили о Томе. Её снова стал беспокоить вопрос, зачем он показывался сегодня. О чём он её предупреждал, если предупреждал, и стоило ли ей подходить к нему, и если да, то Гермиона чуть ли не молилась про себя, чтобы это Том не счёл непослушанием.
Размышления прервал громкий голос комментатора, огласивший, что Гарри Поттер поймал снитч. Гермиона тут же встрепенулась и, развернувшись, сбросила с себя руки Кормака, чтобы спуститься вниз. Все присутствующие на трибуне свистели и галдели, пребывая в эйфории от победы своего факультета в игре. Они помчались вниз, чтобы поздравить свою команду, весело улюлюкая и махая флажками.
Гермиона не стала ни к кому подходить, а лишь в стороне оглядела толпу собравшихся вокруг уставших, но счастливых игроков. Издалека её увидела Джинни, которая помахала ей рукой, на что та махнула в ответ.
Внезапно кто-то с силой толкнул её в плечо и прошёл мимо за спиной.
— Мразь.
Гермиона повернулась в сторону неприятеля и увидела Паркинсон.
— Глаза разуй, куда идёшь, — ответила ей она.
Панси остановилась и повернулась лицом к Гермионе.
— Сегодня вечером ты за всё ответишь, Грейнджер, — прошипела Панси. — В десять в трофейном зале.
— А у тебя с головой всё в порядке? После девяти патрулируют коридоры…
— Так и знала, что ты слабачка, — фыркнула Панси и усмехнулась.
— И не надейся, — воинственно отозвалась Гермиона, выпрямившись и сверкнув глазами.
— Гермиона? — обратился к ней подошедший Кормак, который тут же презрительно оглядел Паркинсон. — Всё в порядке?
— Не буду вам мешать, сладенькие, — насмешливо произнесла Панси и направилась к школе.
Гермиона дёрнулась в сторону, чтобы напасть на неё, но Кормак тут же удержал её за локоть, тихо и мягко произнеся:
— Не надо, Гермиона. Она не стоит того, чтобы бежать за ней в ярости и пытаться отомстить за сказанные слова.
— Вот, дрянь! — выругалась Гермиона, продолжая не сводить взгляда с уходящей Паркинсон.
Она ощутила, как вспышка злости впервые начинает одолевать её за весь этот день. Внутри что-то задрожало, готовясь к взрыву, но тут Кормак развернул её к себе и с улыбкой спросил:
— С каких пор ты стала лезть в драку?
Гермиона прикрыла на несколько мгновений глаза, чтобы уловить в себе равновесие пылающих чувств, и, совладав с собой, ответила:
— Кажется, только сегодня. Утром я ей неплохо поиграла на нервах.
— И что она хотела от тебя?
— Дуэль, — мрачно отозвалась Гермиона с ноткой ярости в голосе.
— Успокойся, Грейнджер, — усмехнулся Кормак, притянув её за плечо ближе к себе, заставляя пойти рядом с собой. — Какие вам, девчонкам, дуэли?
— Ты что? Сомневаешься в моих умениях?
— Нет, конечно, но… это как-то глупо из-за чепухи рисковать здоровьем.
— Очевидно, для Паркинсон мои слова оказались не чепухой, — медленно отозвалась Гермиона, прикидывая, как сегодня ей выслушать результаты Макогнагалл и успеть оказаться на дуэли.
А как же вечеринка, на которой она хотела впервые весело провести время и дождаться появления нового дня? Ещё и Том со своей ночной встречей у озера!
Гермиона почувствовала, как голова заходила кругом. Сегодняшний день был слишком наполнен разными событиями, и как их все успеть пережить, оставалось открытым вопросом. Пока Кормак о чём-то рассказывал ей, всю дорогу в школу она провела в задумчивости, прикидывая дальнейший план действий. В первую очередь нужно было поговорить с профессором, однозначно. Затем нужно было оказаться в трофейном зале, чтобы поставить на место Паркинсон. Несмотря на то, что Панси завтра ничего не вспомнит об их сегодняшних склоках, Гермиона не могла остановить поток яростных эмоций по отношению к ней. Проснувшаяся внутри злость нетерпеливо ожидала, когда сможет выбраться наружу, и как её обуздать было непонятно. Разве что страх был способен сдержать её от скорейшего выплеска раздражения и негодования, ведь испуг напоминал вчерашний день, который был не самым радужным во всех отношениях.
После Панси, с которой Гермиона ещё не решила, что делать, по плану стоял Том, который в последний раз крайне доступно объяснил ей, что это был последний шанс оказаться у озера с ним. Что он там собирался делать с ней в такую темень и ужасную погоду? Гермиона невесело усмехнулась от мысли, что ей было страшно приходить туда из-за неизвестности, и страшно не приходить из-за последующего потом недовольства Тома. Чего она боялась больше: неизвестности или боли? Неизвестность хотя бы давала лучик надежды на то, что всё закончится хотя бы неплохо.