Половица вновь скрипнула, но уже немного дальше, где-то в коридоре, и Марк понял - в квартиру вошел второй.
Он их заметил еще в скоростном вагоне по пути домой. В полицейской школе его научили распознавать заинтересованный взгляд среди сотен усталых полусонных глаз пассажиров вагона мегаполис-транса. Люди давно привыкли много работать на благо СОТ и жили как в невесомости, не замечая окружающий их мир. Отследить в этом человеческом вакууме интересующиеся тобой глаза для полицейского было совсем не сложно.
Эти двое действовали весьма профессионально и там, в вагоне, главное для Марка было - не выдать, что он заметил за собой слежку.
Марк вышел на своей станции, и те двое последовали за ним. Он подошел к дому и набрал электронный код. Двое прошли мимо и свернули за угол. Но Марк понимал - не для того они шли за ним от самого Центра, чтобы вот так просто пройти мимо. Он быстро вошел в квартиру и, не включая свет, приложил ухо к входной двери. За дверью послышались шаги. Он был уверен, что это именно те двое вошли в подъезд. Не теряя времени, он влез под стол, открыл пыльный подпол, спрыгнул внутрь и закрыл над собой деревянный люк. Все это он проделал быстро, без суеты и лишних движений, как когда-то в детстве, когда играл со старшим братом в "прятки".
Несколько долгих минут в квартире было тихо, и Марк уже решил, что ошибся, как вдруг над его головой скрипнула половица.
- Его уже нет, - услышал Марк низкий баритон.
Кто-то стоял в его маленькой кухне, у старого обеденного стола, прямо над ним.
- Ушел через "черный ход", - сказал второй, - и наверняка думает, что перехитрил нас.
- Он действует именно так, как мы планировали.
- Психологический портрет подтверждается. Еще в вагоне пытался выглядеть хладнокровным, - тенор второго был выше и моложе.
Послышались шаги - обладатель баритона направился в спальню. Второй сел за стол и начал шуршать бумагами. Несколько минут Марк слышал в квартире суету. Они явно что-то искали. Двигали мебель, шелестели бумагами, зачем-то включили воду в ванной. Они не торопились.
- Хотелось бы быть уверенным, что сейчас он далеко, - сказал баритон.
- Не сомневайся, Феликс, - ответил тенор. - Сейчас он кружит по району, как его и учили в полицейской школе, и уверен, что обхитрил нас. Не думай о нем. Главное, что камера внешнего наблюдения у подъезда зафиксировала его возвращение домой. А все остальное не имеет значения.
- Ты, Хромой, конечно, парень бравый, - раздраженно сказал баритон, - но давай ты не будешь мне рассказывать, о ком мне думать, а о ком нет.
Марк вспомнил, второй, который моложе, действительно немного прихрамывал на правую ногу.
- Как скажешь, босс.
- Проехали, - буркнул баритон. - Так, Хромой, делаем дело.
Он терялся в догадках - о чем говорят эти двое? И что они делают в его квартире? Мысли путались. Сердце бешено разгоняло кровь по венам. Пальцы ног похолодели.
- Прием, - услышал Марк приглушенный голос молодого. - Вы на месте? Хорошо. Заносите "куклу" через семь минут. Да... через "черный ход". Да... все готово.
Похоже, он говорил по коннектофону. Такая редкость была доступна не многим. Сразу после войны СОТ в целях безопасности полностью запретил населению пользоваться мобильной связью, оставив лишь проводную для общего пользования, с узаконенным прослушиванием всех разговоров. Беспроводная радиосвязь была лишь у полиции и у армейских, а служебными мобильными коннектофонами пользовалось только высшее руководство госучреждений, высокопоставленные чиновники, лица приближенные к Совету и сотрудники УБ.