— Чего скалитесь, придурки? — лицо карлика сделалось пурпурным. — Дождёмся Схождения, я вам покажу.
— Ты дождёшься, — фыркнул и действительно бесновато скалящийся во все зубы Энри.
— В отличие от вас, дуроломов, я знаю, что станется!
— Из Нета знаешь? — сквозь хохот спросил кто-то.
— Из него самого! — метал искры Фрогги.
— Ещё про деда своего расскажи! Как его звали? Айптичник вроде?
— Не голосите, кони. Если вы есть бестолковые засранцы и не верите мне, тогда спросите Надю или вон шефа, — и, не обращая внимания на заходящуюся от ржания компанию, Фрогги обернулся к Инженеру: — Скажите им, шеф, ведь была до войны такая Нета, по которой можно было узнать всё на свете? Так?
— Ага, — смеясь, перебил его Мао-Мясник, — и с кнопками, чтобы не Центровещание тебе новости вещало, а ты сам их переключал. Хочешь то, хочешь это…
— Именно так и было, бестолковая твоя башка! — рычал Фрогги.
Но каждый из присутствующих норовил подколоть карлика:
— Давай, Фрог, заливай дальше… про гранженты и электрокниги не забудь…
— У шефа все довоенные книжки сплошь бумажные, а твои, стало быть, электрические? А ну поясни, как к твоей бумаге подвести провода, а Фрог?
— Дурни вы! — огрызался распалившийся Фрогги.
Но его товарищи не отступали. Как стая волков, напавшая на заблудившуюся корову, они грызли его своими насмешками.
— Ага, и, что конектофон когда-то был у любого десятилетнего сопляка тоже не забудь… — Энри неистово вертел безумными глазами как мельничными лопастями.
— Эге, фантазёр!
— Своими глупыми сказками ты нам всю печень выел, — буркнул Берк, когда смех стал стихать. Даже смеяться этот молчун умудрялся как-то хмуро и по зловещему, — где сейчас твоя Нета?
— Говорил же, когда вы ещё под стол ползали, проги извели её под корень и всё подчистили! — Фрогги чуть не плакал. Он с мольбой взирал на Инженера, ища поддержи.
Тот отложил ложку и произнёс без тени смущения:
— Фрогги прав. Указ 21-го года запретил Интернет, — и добавил туманно: — Власти подобно египетским жрецам боятся чудесников «поцелованных богом».
Сидящие за столом притихли. Никто, кроме Марка не понял значения сказанного и все молча принялись за еду.
То, что перед ним нужная палата Марк понял по дремлющему у двери полицейскому. Подойдя ближе, пристально заглянул в глаза. Караульный потянулся было к кобуре, но его веки налились, глаза закатились, и он, как уставший боец, едва коснувшийся ухом подушки, протяжно и умиротворённо захрапел.
Марк открыл дверь и вошёл внутрь. На больничной койке, обставленной многочисленными приборами, лежал человек и смотрел на Марка, будто ожидал его появления.
— Здравствуйте, господин полковник, — приветствовал тот, присаживаясь на краешек кровати.
Перед ним был Феликс Аристовский и он был ни сколько не похож на того крепкого полковника, что неделю назад сидел у больничной койки Марка.
— Теперь вы на больничной койке, а я ваш посетитель, — сказал Марк, кладя ладонь на шершавый кулак. — Новые ноги я вам не обещаю, но жить вы будете. Помните, стоит им положить руку больному на лоб, как у того восстанавливались все функции организма и недуг отступал. Мне для этого не потребуется ваш лоб, достаточно руки.
Полковник молчал. Видимо считал Марка видением, а может, ему просто нечего было сказать. Наконец он тихо почти одними губами выговорил:
— Чёртовы кошмары…
Марк кивнул. Подождал, пока зрачки слезящихся глаз лежащего расширятся, а взгляд приобретёт осмысленность, и, дождавшись, произнёс, отчетливо выговаривая каждое слово:
— Сейчас я вам оставлю координаты места в Пустоши, где скрывается небольшой отряд «пустынников». Не советую передавать их армейским, постарайтесь сообщить непосредственно Агате Грейс. Передайте так: учёный Вард Генрихович Голубинский, непризнанный Комитетом Энергозависимости, готов явить чудо. — Инженер просил сказать именно так, слово в слово. От себя Марк добавил: — Уверен, Губер тоже будет там.
Полковник моргнул. Было заметно, он понял каждое услышанное слово.
Перед тем как уйти, Марк вошёл в ординаторскую, повесил халат, открыл медицинский холодильник и взял нужные лекарства.
Он шёл по коридору к выходу, и назойливая мысль не давала покоя: а вдруг всё обернётся не так и он больше никогда не увидит Розу? На минуту он задержался у выхода, усомнившись, стоит ли возвращаться к оранжевому пикапу. Сверни незаметно в сторону Жёлтой Зоны, а там недалеко и до Чёрной Башни, где в одной из бесконечных сот прогрессорского улья его ждёт Роза.