- А с ним на мотоцикле был Сорока, - прибавил Гарик. Он сидел рядом с Ниной и накручивал на палец тонкий стебель.
- Это правда? - Нина перевела взгляд с него на Сороку.
- Вспомни: о чем они говорили, когда стали удирать от нас? - попросил Сорока.
- Почему же я тебя не узнала? - произнесла Нина.
- Я сидел сзади, - сказал Сорока.
- Борисов хотел остановиться, когда вы замахали полосатой палкой, ну, а Длинный Боб…
- Он сидел рядом с водителем? - перебил Сорока.
- Да, он сказал, что не стоит останавливаться, это свои ребята, он их хорошо знает… Давайте, мол, их разыграем… Ну, тут и началась эта бешеная гонка!
- Которая так трагически окончилась, - сказала Алена.
- Ну и друзья у тебя! - покачал головой Гарик. - Тюрьма по ним плачет!
- Я же не виновата, что ты мне так поздно встретился, - съязвила Нина.
- Это Боб попросил вас не говорить следователю, что он был в машине? спросил Сорока.
- Он сказал, что у Борисова будут неприятности с ГАИ, если узнают, что в машине было шесть человек. И Борисов согласился… Ну, мы и не назвали его.
- А вас спрашивали?
- Да нет… Борисов привез нас в милицию и еще раз попросил не говорить про Длинного Боба. - Нина посмотрела на Сороку. - А что? Надо было сказать?
- Зачем же подводить своих друзей, - усмехнулся Сорока.
- Я не знала, что Саша погиб, - сказала Нина. - Борисов говорил, что он лежит в больнице…
- Он умер не сразу, - сказал Сорока. - Его пытались спасти, сделали операцию, но он так и не пришел в сознание…
- Боже мой, какой ужас! - воскликнула Нина. - А ты?
- Я, как видишь, легко отделался…
- Р-р-р! Ав! - раздался дикий рев, и из кустов с шумом и треском выломился улыбающийся Сережа. Подбежал к костру, оглядел всех веселыми глазами. - Что, испугались? Вы видели, какой смерч плясал на озере?
- Он нас сюда по воздуху забросил, - сказала Алена.
- Я так и подумал, когда увидел в камышах перевернутую лодку, засмеялся Сережа. - Или вы прямо в рай к боженьке на небо попали, или - на Каменный остров.
- Может, ты и мое платье нашел? - спросила Алена.
- Удочку нашел, а на крючке знаешь кто был?..
- Лещ! - воскликнула Алена.
- Здоровенный окунь, - ответил Сережа.
Алена бросила взгляд на Сороку, но тот не слушал их: опершись спиной о ствол, смотрел прямо перед собой, и глаза у него были чужие, беспощадные.
- Я привез котелок, хлеб, ложки, рыбу… После бури такой потрясающий клев был! - весело рассказывал Сережа. - Давайте в наш последний вечер поужинаем здесь, на Каменном острове?
- Меня комары живьем сожрут, - сказала Алена. - Смерч оставил на мне один купальник.
- Я все привезу, что надо, - очнулся от своих невеселых дум Сорока.
- Ты не знаешь, что мне надо, - поднялась с пня Алена.
Он впереди, она - за ним стали спускаться вниз к причалу. Когда забрались в лодку и Сорока сел на весла, Алена сказала:
- Они ведь ненарочно, Тима?
- А ты как думаешь? - взглянул он ей в глаза.
- Я не могу в это поверить, - помолчав, проговорила она. - Нина ведь сказала, что Борисов хотел остановиться…
- Но не остановился…
- По-твоему, Борис, или, как вы его называете, Длинный Боб… подстроил эту аварию?
- Боюсь, что так, - процедил он, не глядя на нее.
- За рулем-то сидел другой Борис! - с вызовом сказала она. - Как же он мог?
- Ты его защищаешь? - чуть приметно усмехнулся Сорока.
- Я тебя защищаю от самого себя! - горячо воскликнула она. - Я же вижу, как ты мучаешься, растравляешь себя… Ты же, Сорока, всегда был справедливым!
- Посмотри: что это такое в камышах? - кивнул Сорока на мыс.
- Мое платье! - обрадовалась Алена.
Лодка была на полпути к острову. Тут наперерез ей со стороны бывшего детдома показалась еще одна плоскодонка с черным вытянутым носом. В ней сидели трое. Увидев Сороку и Алену, они зашевелились, о чем-то переговорили, потом один из них встал и, сложив руки рупором, протяжно закричал:
- Сорока-а! Мы-ы к тебе-е!
- Греби-и на Каменны-ый! - откликнулся тот.
Над озером аукнулось эхо и пошло гулять по сосновому бору, березовой роще. Тот, кто встал, помахал рукой - мол, понял, - и лодка взяла курс на остров.
- Кто это? - спросила Алена, глядя на черноносую лодку.
- Моя команда… - улыбнулся Сорока. - Вася Остроумов, Егор Лопатин… Одного ты знаешь - Федя Гриб!
- Твой лютый враг?
- Он перевоспитался, - улыбнулся Сорока.
- Ой, посмотри: что это такое? - показала на остров Алена. - Можно подумать, что республика возродилась!
Над соснами разноцветным роем взвились шары с привязанными к ним человечками, рыбами и еще какими-то непонятными знаками.
- Восемь, одиннадцать… тринадцать… Пятнадцать! Как красиво. Откуда их столько?
- Сережа забавляется, - сказал Сорока. - Видно, нашел наш тайник…
- Жалко отсюда уезжать, - вздохнула Алена. - А тебе, Президент?
Он не успел ответить: неподалеку от лодки с негромким всплеском упал лопнувший шар с человечком. Сорока подцепил его веслом, взял в руки и стал разглядывать.
- Мой личный знак, - с задумчивой грустью сказал он. - Стоило ему появиться в небе, я все бросал и мчался на остров.
- И меня бы бросил? - без улыбки спросила Алена. Она черпала пригоршней воду и пропускала ее сквозь пальцы. Сверкающие капли со звоном разбивались о воду.
- Тогда - да, а сейчас - нет! - сказал он.
Еще один синий шарик с рыбкой лопнул в небе и мягко, без всплеска упал в озеро - на этот раз немного дальше.
- Я хочу его взять на память, - сказала Алена.
Сорока молча направил лодку к съежившемуся шарику с картонной рыбкой.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КАКИМ ТЫ БЫЛ…
Глава 23
Сорока не заметил, как за спиной остановилась комсорг Наташа Ольгина. Некоторое время с интересом наблюдала за его работой, потом стала что-то быстро говорить, но в этот самый момент поднявший от двигателя голову Сорока сделал знак водителю, сидевшему в машине, и тот включил мотор. Наташа вынуждена была замолчать.
Закончив регулировку, Сорока выпрямился, отключил провода приборов и захлопнул крышку капота. «Жигули» рывками стали пятиться со стенда. А в дверь уже заглядывали ожидавшие своей очереди автомобилисты.
- Мы должны с тобой сейчас же засесть за составление доклада - до отчетно-выборного собрания осталось каких-то пять дней. Из райкома комсомола уже три раза звонили… Так что заканчивай все дела - и пошли в красный уголок. Я материалы подготовила.
- Ты даешь! - усмехнулся Сорока. - Я сегодня один. Кто же будет работать?
- А Кузьмин?
- С неделю как в отпуске.
- Я договорюсь с Томиным, и тебя кто-нибудь заменит.
Наташа отступила к верстаку, пропуская на стенд очередную машину. Сорока, встав напротив дверей, показывал, как нужно заезжать. Водитель кивал, старательно вертел руль, но его почему-то все время вело в правую сторону. Когда «Москвич» наконец встал на место, Сорока повернулся к Наташе и коротко бросил:
- После смены.
Девушка всплеснула руками и возмущенно затрещала, но Сорока включил рубильник, и рубчатые металлические барабаны, на которых стояли колеса машины, со скрежетом стали вращаться.
- Тормоз! - крикнул Сорока.
Водитель нажал на педаль, и на светящемся табло прибора заметались зеленые пунктирные всплески.
- С тобой разве договоришься! - обиженно сказала Наташа и стремительно выпорхнула из помещения. Однако через секунду в проеме двери снова показалась ее голова. - У нас незаменимых нет!.. - крикнула она. - Буду ждать в красном уголке…
Не успел он обслужить «Москвич», как его позвали к начальнику производства.
«Чертовка, уже пожаловалась! - с досадой подумал он, вытирая ветошью руки. - Почти неделя до собрания, а она горячку порет…»
Однако Тимур Ильич пригласил его в свой светлый, отделанный деревом кабинет совсем для другого разговора. Он сидел на краешке полированного письменного стола и коротко бросал в телефонную трубку: