- Она не пришла на свидание? - допытывалась Алена. - И ты очень переживаешь?
- Не очень, - улыбнулся он.
- Неужели ты способен влюбиться! - неестественно громко воскликнула она. Проходившая мимо парочка обернулась, они услышали негромкий смех.
- Ты считаешь, что не могу? - повернулся он к ней.
- Только подумать: Сорока влюбился! - На губах ее странная улыбка. - И хорошенькая она, эта твоя избранница?
- Ничего, - ответил он.
- Она, конечно, высоченная, как жердь, и мастер спорта? По гребле? Или толкает ядро?
- Скорее всего она играет на скрипке… - Он попытался сделать серьезное лицо. - Или на арфе.
- Ты даже не знаешь?
- Я ее всего один раз видел, и то она меня забрала в милицию, - сказал он.
- Ты пристанал к ней?
- Она ко мне… Точнее, ее собака.
- При чем тут милиция? - спросила Алена. В голосе ее появились раздраженные нотки.
- Видишь ли, она приняла меня за жулика, - сказал Сорока. Его стал забавлять этот разговор.
- Удивляюсь, как тебе могла понравиться такая идиотка!
- А что с нее взять? - невозмутимо пожал плечами Сорока. - Она ведь овчарка.
Алена секунду ошарашенно смотрела ему в глаза, затем нос ее сморщился, губы дрогнули, и она от души рассмеялась.
- Ты меня совсем запутал, - сказала она. - Кого же ты, дорогой, ищешь: девушку или овчарку?
- Теперь никого, - ответил он и, отвернувшись, снова стал смотреть на Литейный мост. По мокрому настилу проносились такси с зелеными огоньками. Где-то далеко прозвенел трамвай.
- Извини, если я тебя обидела, - помолчав, сказала она. - Я очень устала и хочу домой.
- Вот и кончилась белая ночь, - сказал он.
До ее дома они не произнесли ни слова. Когда прощались на улице Восстания, со стороны Московского вокзала показался трамвай. Высекая из проводов голубые искры, он с воем и грохотом приближался к остановке. Солнечный луч вымахнул из-за громоздкого серого здания с круглой башенкой, заставил вспыхнуть маленькие листья на старом клене и прыгнул в раскрытую форточку бурого дома с белыми колоннами.
На смену белой ночи в город пришло солнечное летнее утро.
Глава 8
В обеденный перерыв к Сороке подошел парень в какой-то необыкновенной рубахе, усыпанной медными заклепками. Вид у него был озабоченный.
- Послушай, шеф, - развязно обратился он. - Не видел Боба Садовского?
Боба сегодня Сорока не видел в цехе, хотя вся смена его работала. Может, взял отгул или заболел, Сороку это как-то мало волновало. И потом это вольное обращение: «Послушай, шеф…» Сороке не нравилось, когда незнакомые люди называли его на «ты». Наверняка хочет проскочить на поток без очереди. Он уже собрался было поставить нахала на место, но что-то его остановило: лицо парня показалось ему знакомым.
- Может, ты меня выручишь? - мгновенно уловив перемену настроения у Сороки и истолковав это по-своему, наступал парень. - Мне нужно помыться и проверить зажигание… Плохо на прямой передаче тянет. Будь человеком, помоги! Понимаешь, спешу… - Он оглянулся на «Жигули» цвета слоновой кости, в которых сидели две миловидные девушки, и подмигнул: - Мои люди заскучают…
Сорока наконец узнал: это был тот самый парень, который катал на «Жигулях» Алену. Еще Гарик с ним в Комарове у залива сцепился… Сороке стало неприятно, что Алена сидела в машине рядом с ним. А теперь катает сразу двоих… Странно, но они совершенно одинаковые, как две капли воды! Парень, поймав его изумленный взгляд, рассмеялся:
- Близнецы! Я и сам их не различаю…
- У меня обед, - сказал Сорока и, отвернувшись, зашагал в столовую. Навстречу попался Ленька Гайдышев. Увидев Сороку, скривился в какой-то невообразимой гримасе. Ленька проделывал такую штуку при встрече с ним уже не перный раз. Сорока остановился, загородив ему дорогу. Краем глаза он видел, как разыскивающий Длинного Боба парень подошел к «Жигулям» и, нагнувшись, стал что-то говорить близнецам, показывая рукой в сторону моечной. Две одинаковые темноволосые головки разом повернулись к нему. И выражение у них на лицах одинаковое.
- ,Зуб болит? - сочувственно спросил Гайдышева Сорока.
- Чего это он должен болеть? - опешил Ленька.
- А я думал, зуб схватило, - глядя ему в лицо, сказал Сорока. - Хотел помочь тебе от него избавиться…
- Ну, чего пристал? - визгливо крикнул Гайдышев, явно стараясь привлечь внимание проходящих мимо рабочих. - И еще грозится!..
Те, равнодушно взглянув на них, прошли мимо, и Ленька сразу умолк. Из оттопыренного кармана его спецовки торчала длинная блестящая отвертка. Ленькины пальцы прикоснулись к ней, и в этот момент глаза их встретились. Пальцы отдернулись, будто отвертка была раскаленная.