- Лучше скажи, как ты нашла меня? - спросил Сорока.
- Где же еще искать президента, если не в его резиденции, - улыбнулась Алена.
- Ты меня… одела?
- Мне помогли русалки… Ты такой тяжелый!
- Спасибо, - тихо произнес он.
- Послушай, это из Ахматовой, - сказала Алена. - Я как раз читала ее томик, когда услышала выстрелы…
Внимательно посмотрела на него, хотела было пошевелить веслами, но снова опустила их.
- Нравятся?
- Не стой на ветру… - задумчиво повторил он.
- Я люблю Ахматову, - сказала Алена. - Послушай еще одно стихотворение…
- Хорошие стихи, - помолчав, сказал он. - Как ты все-таки меня разыскала? - повторил он свой вопрос. - Ночью?
- О чем ты спрашиваешь, Сорока? - рассмеялась она. - И потом разве это так важно? Случись подобное со мной, разве ты меня не нашел бы?
- Нашел бы, - негромко, будто эхо, откликнулся он. - Я тебя и на краю света отыскал бы…
Глава 21
Алена и Нина с утра затеяли генеральную уборку в доме, а Гарик и Сережа без дела слонялись по берегу. Все, что им поручили, они выполнили: натаскали полную бочку воды, выколотили полосатые домотканые половики, сложили в аккуратную поленницу распиленные и наколотые дрова, даже до блеска надраили песком алюминиевые кастрюли и тарелки. Сережа вспомнил, как однажды Дед помогал им тут убираться: вцепился зубами в Аленкин рюкзак с историческими романами и, пятясь задом, отволок на свалку…
Вспомнив про Деда, Сережа взгрустнул: как там ему живется? Скорее всего на даче. Воюет с кошками. Вместе с отважным фокстерьером Грозным гоняются за ними по лесу. Сережа полагал, что Дед поедет с ними сюда, но отец оставил его дома.
Гарик подбирал на берегу камешки и бросал в озеро. У него ловко получалось. Плоский камешек долго прыгал по воде. Сережа, сколько ни старался, так и не научился бросать. Его камень от силы раза два подпрыгнет - и тут же зароется в воду. А у Гарика скачет как блоха!
- Знаешь, почему они стараются? - спросил Гарик.
- Алена каждую субботу полы моет, - ответил Сережа.
- К приходу Сороки, - сказал Гарик.
- Неизвестно, когда его еще выпишут.
- Почему, Сергей, он мне ничего не сказал? - с затаенной обидой спросил Гарик.
- Ты с Ниной на танцы ушел, - напомнил Сережа. - И потом…
- Что потом?.. - сердито глянул на него Гарик.
- Некогда тебе… - туманно ответил Сережа.
- Он мне не верит, да? - Гарик заглядывал ему в глаза. - Друг называется! Какие танцы? Сказал бы, я… Да мы бы их вдвоем в милицию доставили!
- И тебя бы ранили, - ввернул Сережа.
- Один против троих… Тоже мне рыцарь Львиное Сердце!
- Я хотел бы быть таким, как Сорока, - со вздохом произнес Сережа.
- Тоже мне геройство - подставлять себя под пулю, - возразил Гарик. - Умные люди говорят, что излишняя смелость - это такой же порок, как и излишняя робость,
- Он такой уж человек, - сказал Сережа.
- Это какой же? - ревниво спросил Гарик.
- Неравнодушный… Не может поступить по-другому.
- А я равнодушный?
- Ты… другой, - ответил Сережа.
- Если бы он только намекнул мне, я бы все бросил и пошел с ним! - загорячился Гарик. - Ты веришь, что я пошел бы, а?
- Конечно, пошел бы, - сказал Сережа. - И я бы с Сорокой пошел!
Сережа знает, почему еще Гарика это так задело: когда он на другой день начал осуждать отправленного в больницу Сороку за безрассудство и неоправданный риск, Алена резко осадила его, ядовито заметив, что он, Гарик, конечно, не стал бы связываться с вооруженными браконьерами. Куда безопаснее «сражаться» со своими противниками на танцплощадке…