- Через два месяца исполнится, - ввернул Сережа.
- Для нее ты мальчик, и от этого никуда не денешься!
- Ладно, поищу себе первоклашку, - с мрачным юмором изрек Сережа.
Он снова погрустнел, вспомнив, как однажды Лючия ни с того ни с сего заявила ему, что он инфантильный мальчик… Почему она так назвала его, он до сих пор не понял.
- Ты, наверное, знаешь: Гарик женится, - взглянув на него, сообщил Сорока. - В ноябре свадьба.
Этого Сережа не знал и очень удивился.
- Надо же, - только и сказал он. И даже не спросил на ком. Впрочем, чего спрашивать, ясно на ком - на Нине!
- Посиди, я сейчас! - Что-то вспомнив, Сорока вскочил со скамейки и побежал к своему дому. Высокий, широкоплечий, он легко перескочил через клумбу, завернул за угол дома и исчез.
Вернулся очень быстро, сунул Сереже пластинку в целлофановом пакете. На обложке надпись: «Популярные мелодии. Поль Мориа».
- Алена просила, - сказал он.
У них дома недавно появился стереофонический проигрыватель «Рекорд». Отец на день рождения подарил Алене. Сереже больше нравились магнитофоны, но отец сказал, что проигрыватель и магнитофон - это многовато для одной квартиры.
- Я должен тебе сказать… Алена… - переборов себя, начал было Сережа. Сорока должен знать про сестру и Бориса. Сидя на скамейке, он долго мучился, не зная: стоит ему рассказывать об этом или нет? Потом решил, что все-таки стоит. Слишком Сороку он уважает, чтобы скрывать от него что-либо.
Но говорить ему не пришлось. Сорока мягко остановил его.
- Я знаю, - сказал он.
- Ты набей ему снова морду! - горячо заговорил Сережа. - Я его тут как-то водой из окна окатил.
- Не поможет, - сказал Сорока.
- Что же ты собираешься делать? - поинтересовался Сережа.
- Ничего, - ответил Сорока.
- Ничего-ничего? - уставился на него Сережа.
- Вот именно.
- Ты же… - У Сережи не повернулся язык сказать «любишь ее». Он видел, как изменился в лице Сорока. И еще обратил внимание, что он осунулся, под глазами голубоватые тени, а на выпуклом лбу поселилась тоненькая косая морщинка. Она начиналась от переносицы и доходила до беловатого шрама, на который спускалась темно-русая прядь. Загар с его лица почти полностью сошел. В Ленинграде загар ни у кого долго не держится.
- Алена умная девушка и сама знает, что надо делать, - сказал Сорока.
- Почему они всегда поступают не так, как нам хочется? - спросил Сережа.
- Наверное, потому, что мы поступаем не так, как им хочется, - улыбнулся Сорока.
- Я инфантильный, да? - вдруг без всякого перехода спросил Сережа.
- Я этого не замечал, - без улыбки ответил Сорока.
- Ты его еще один раз… поколоти.
- Это было бы слишком просто, - ответил Сорока.
- А кто знает, что просто, а что сложно? - философски заметил Сережа. После разговора с Сорокой у него стало на душе полегче, зато тот еще больше помрачнел.
Они дошли до трамвайной остановки. Прощаясь, Сорока мягко сказал:
- Никогда не выдавай свою сестру.
- Я только тебе… - чувствуя, что краснеет, пробормотал Сережа.
- Даже мне, - сказал Сорока и, завернув за угол большого каменного здания, пошел к автобусной остановке. Под мышкой - толстый том Достоевского в коричневой обложке.
Глава 25
К Сороке подошел Вася Билибин и, нагнувшись к верстаку будто бы за ключом, шепнул:
- Можно начинать… операцию «Ы», - и, не выдержав, коротко хохотнул, но тут же снова сделался серьезным. Взял разводной ключ и не спеша, вразвалку зашагал к своему рабочему месту. Сорока намертво завернул гайку подвески, снял с передних колес оптические приборы, растопырившие в разные стороны по три острых стальных щупальца, и выбрался из ямы. Сегодня он проверял и регулировал сходимость колес. Вытирая ветошью руки, подошел к Длинному Бобу. Тот, прислонившись к массивной квадратной опоре, подписывал наряд-заказ о проделанной работе. Его напарник Леонид Гайдышев услужливо протирал тряпкой замасленные колпаки новеньких сверкающих «Жигулей», которые только что прошли ТО-1 (первое техническое обслуживание).
- Все закончили? - поинтересовался Сорока.
- Я могу ставить личное клеймо со знаком качества… - ухмыльнулся Садовский, протягивая владельцу машины наряд-заказ.
- Разрешите? - попросил у того квитанцию Сорока.
Невысокий, крепкого телосложения мужчина молча отдал.