Уха была вкусная. Такой мы ещё дома ни разу не ели. Потом Коля Гаврилов объяснил мне, что это настоящая рыбацкая уха. Тройная. Все ели молча. Иногда кто-либо из ребят сворачивал лук в комок и макал в соль. Я тоже попробовал. И уха с зелёным луком показалась мне ещё вкуснее.
- Это вещь… - пробормотал Гарик, облизывая ложку.
- Кто варил? - спросила Алёнка.
- Уху не варят, а заваривают, - ответил толстоносый Лёха. Лицо у него стало довольным. Он понял, что уха понравилась.
- Я никогда такой вкусной ухи не ела, - сказала Алёнка.
- И я, - сказал я.
- Научите такую варить?
- Заваривать, - поправил Лёха. - Секретов тут нет - была бы рыба.
- Научишь?
- Можно, - ответил Лёха, расцветая от гордости.
- Тащи молоко, - приказал Сорока.
Лёха принёс из дома кувшин с молоком. За вторым он отправил Колю. Молоко пили из эмалированных кружек с разными рисунками. На моей кружке нарисованы два медведя. Один похож на Кешу. Молоко была холодное.
- Можно подумать, что у вас холодильник, - сказала Алёнка.
- А как же… - ответил Коля и опрокинул кувшин. К нашему великому изумлению, из кувшина вывалилась…
- Змея! - воскликнула Алёнка.
Коля поднял «змею», стряхнул с неё прилипшие иголки, сучки и снова засунул в кувшин.
- Уж, - сказал он. - Мы их в молоко кладём, чтобы холодное было. А ещё лягушек можно.
- Артисты, - сказал Гарик.
- Это не мы придумали, - ответил Сорока. - Наши прадеды.
- И ужи там всё время сидят? - спросила Алёнка.
- В жару только… - ответили ей.
- И не убегают?
- Им нравится в кувшине.
- Чудеса, - сказала Алёнка.
После обеда нас пригласили в дом. Там была всего одна большая комната. Очень светлая. В одном углу новенький телевизор «Волна», в другом - большой квадратный стол. На столе портативная радиостанция, наушники, журнал, микрофон. Сорока подошёл к радиостанции, включил. Послышался треск, музыка, разговор.
- Лётчики переговариваются, - сказал Сорока. Он дунул в микрофон и сказал:
- Я Сорока. Вернулся Павел Михайлович? Приём.
В наушниках что-то захрипело. Сорока нахмурился:
- Вернётся - сразу сообщи, слышишь? И будь всё время на месте… Я проверю.
Снова в наушниках захрипело. Сорока снял их и, немного подождав, сказал:
- Будешь спорить - сменю! И больше не подпущу к микрофону. А с «Грозой» я без тебя договорюсь.
Он выключил рацию. Но не успели мы выйти из комнаты, как Тёмный (он дежурил у рации и даже не ел с нами уху) окликнул Сороку:
- Опять «Гроза».
Сорока взглянул на нас: очевидно, ему не хотелось при нас разговаривать, но ничего не сказал.
- Я Сорока.
Шорох в наушниках.
- Я разговаривал с аэродромом…
Шорох в наушниках.
- Генерал прилетел?
Длительный шорох в наушниках.
- Я сам поеду с ним… Только мы его просто так не отпустим… После рыбалки у костра. Насчёт ухи Лёха постарается!
Шорох в наушниках. Лицо Сороки стало хмурым.
- Скажите своему Лёве, что он дурак… Всё!
Мы вышли из комнаты.
Сорока снял наушники и передал Тёмному.
- Ты что-нибудь понял? - спросил Гарик.
- Генерал приедет в гости.
- А кто этот Лёва-дурак?
- Мало ли на свете дураков, - ответил я.
За спортивной площадкой на опушке леса мы увидели три большие палатки. В доме ребята не живут. Это их штаб. Мальчишки выволакивали из палаток матрасы, набитые сеном, и выколачивали их. Сегодня суббота. Генеральная уборка, как и у нас в доме. Алёнка полы выскоблила, старую мебель протёрла мокрой тряпкой. Даже стёкла вымыла. Неподалёку от дома лежала огромная мачта, связанная толстой проволокой из трёх длинных жердей. На конце мачты - мудрёное сооружение из алюминия и проволоки. Интересно, как они её поднимут? Это та самая мачта, о которой отец говорил. Она сделана по чертежу Сороки.
На лужайке Коля Гаврилов привязывал к прозрачному шару вырезанную из картона чёрную рыбину. Сейчас запустит в небо. Послышался знакомый гул. Над лесом показались три вертолёта. Шар с рыбиной взмыл над островом. Вертолёты пролетели, а мы, задрав головы, всё ещё смотрели на ясное небо. Чёрная рыбина отчётливо виднелась. Покачиваясь, она поднималась всё выше и выше и скоро исчезла.
- Куда она улетела? - спросила Алёнка.
- В космос, - ответил Гарик. - Фотографировать обратную сторону Марса.
- Обыкновенный шар-зонд, - сказал Сорока.
- Высота две тысячи, - раздался голос сверху. На высоченной сосне, у самой вершины, был сделан маленький помост. На нём стоял босоногий мальчишка и глядел в прибор, похожий на подзорную трубу.
- Зачем вы эту штуку запустили? - спросил Гарик.