- Мы рассчитались?
- Мог бы еще на полбутылки подкинуть, - заметил тот.
- Перебьешься, - ухмыльнулся Гарик. - Тоже мне знаток! Да мой аппарат будет бегать, как зверь... И даже твой шурин его не догонит.
- Бодливой корове бог рог по дал, - туманно выразился шофер и, выплюнув окурок, зашагал к своей машине. Широкая спина его в зеленой телогрейке выражала недовольство.
Когда голубой грузовик скрылся меж деревьями, Гарик достал из кабины полуботинок и, не развязывая шнурок, всунул ногу. Хорошее настроение снова вернулось к нему. Похлопав ладонью по вспучившемуся капоту, сказал:
- В августе, друг Серега, поедем в Островитино.
- Ты снова эту несчастную машину прицепишь к какому-нибудь грузовику? - невинно спросила Алена.
- Не веришь? - широко улыбнулся Гарик. - Да мы с Сорокой... - На последнем слове он споткнулся, помрачнел и закончил уже не столь оптимистично: - Через две недели, ну от силы через три, "Запорожец" будет как новенький.
- Зачем ты его сюда привез? - поинтересовалась Алена. - Поставил бы к Сороке на станцию техобслуживания. Там бы и отремонтировали.
- Я и хотел, да Сорока... - Гарик сердито сплюнул. - Как же, станет он нарушать правила!
- А ты не толкай его на преступление, - съехидничала Алена. - Сорока ни на какую аферу не пойдет.
- Какая же это афера - помочь другу? - возмутился Гарик. Автомобиль-то наш, общий! Он ведь тоже деньги дал...
- Все до последнем копейки, - заметил Сережа. - Попросил на теннисную ракетку, а у него в кармане пусто.
- Я уже на станции с одним пареньком столковался, - стал рассказывать Гарик. - Они бы за неделю отремонтировали, причем в рабочее время. Нужно было только договориться с их начальником, чтобы разрешил в кузовной цех поставить... А тут пришел Сорока и...
- ...и выставил тебя вместе с этой инвалидной коляской за ворота? ввернула Алена.
- Сорока сказал, что заниматься ремонтом в рабочее время он не имеет права. И просить начальника, чтобы тот разрешил поставить разбитую машину в цех без очереди, он не станет. Люди по нескольку месяцев ждут своей очереди...
- Узнаю Сороку! - рассмеялась Алена.
- Ты ее здесь будешь чинить? - спросил Сережа. Он обошел "Запорожец" со всех сторон, заглянул внутрь.
- Сорока обещал сегодня привезти классного жестянщика, - сказал Гарик. - Главное - вмятины выправить и покрасить. Я договорился с одним слесарем из гаража, он мне переднюю подвеску за полцены устроит.
- Я и не подозревала, что ты такой ловкач! - сказала Алена.
Улыбка погасла на оживленном лице Гарика. Что-то в ее тоне не понравилось ему. Взглянув ей в глаза, он ответил:
- Не для себя стараюсь. Для всех... Помнишь, я говорил, что мы поедем в Островитино? И мы поедем. Вот увидишь!
В голосе его явственно прозвучала обида. Наверное, и Алена поняла, что переборщила со своими насмешками. Взглянув на покалеченный "Запорожец", она сказала:
- Этот шофер дурак. Хорошая машина... - И, переведя взгляд на Гарика, прибавила: - Я тоже вам буду помогать, ладно?
- Не девчоночье это дело - с машиной возиться, - сказал Гарик. На душе у него, видно, полегчало. Открыв багажник, он достал инструмент, какие-то детали и все это стал раскладывать на брезенте перед машиной. Сережа с воодушевлением помогал ему. Схватил тряпку и стал протирать замасленные детали.
Из дома вышел профессор.
- Это что такое? - поинтересовался он, кивнув на "Запорожец".
- Машина, - с гордостью ответил Сережа и, подумав, присовокупил: Наша машина.
- А почему она сморщилась, будто чихнуть собралась?
- Она уже чихнула, - сказал Гарик. Он стоял на коленях и вертел в руках деталь, не зная, куда ее привернуть.
Профессор потыкал металлическим концом зонта в разбитую фару, другой рукой почесал свой солидный нос.
- Это... безглазое чудовище долго тут будет стоять? У меня под окном?
Ребята переглянулись, не зная, что ответить. Выручила Алена.
- Оно исчезнет, как только сможет исчезнуть, Ростислав Андреевич, бойко ответила она.
- Что еще за парадокс, Алена? - удивился профессор, но ответа не стал дожидаться, так как фокстерьер, заметив на на лесной тропинке Сороку и незнакомого паренька, с громким лаем бросился вперед. Размахивая зонтиком, профессор поспешил за ним, крича на ходу: "Фу! Грозный! Фу!"
А Грозный, ростом чуть побольше кошки, отважно атаковал сразу двух парней.
- "Чудовище"... - хмыкнул Гарик, глядя профессору вслед. - Надо же так назвать машину!
- Он крупный физик, - пояснила Алена. - Обычно он ничего вокруг не замечаем, у него в голове одни математические формулы и физические законы... Он не признает никако-го транспорта, кроме электрички и велосипеда. В Ленинграде ездит в институт на спортивном велосипеде. А машины, - Алена кивнула на "Запорожец", - терпеть не может. Он еще их называет механическими приспособлениями для перевозки людей...
Подошли Сорока и худощавый глазастый парень в черном кожаном пиджаке, через плечо на ремне вместительная брезентовая сумка.
- Саша Дружинин, - коротко представил его Сорока. - спец по ремонту машин.
Исподтишка бросая любопытные взгляды на Алену, Саша раскрыл сумку и вывалил на брезент свои инструменты: киянки, деревянные и металлические бруски, рихтовочные молотки. После этого с озабоченным лицом обошел кругом "Запорожец", ощупал все вмятины, заглянул под крылья. Увидев отломанную ручку, неодобрительно покачал головой. Все с вниманием следили за ним. Опершись рукой о покоробленный капот, Саша задумчиво взглянул на розовеющее небо, проводил взглядом проплывшую над кромкой леса чайку и негромко произнес:
- Красиво тут. Тихо.
Саша Дружинин столько за сегодняшнюю смену наслушался металлического грохота, что вот эта девственная тишина загородного поселка на какой-то миг заворожила его... Но нетерпеливый Гарик быстро вернул его на землю, задав вопрос:
- Что нужно делать? Скоро темнеть начнет.
- С дверцы нужно снять обивку, освободить капот, передние крылья пока не трогайте, - распорядился Саша и, стащив с себя пиджак, аккуратно свернул его, положил на траву.
- Пойдем в дом, переоденемся, - предложил Сорока.
Саша взял свою сумку, и они скрылись в коридоре, откуда деревянная лестница вела на второй этаж. Гарик обозрел разложенные на брезенте инструменты, разные приспособления для правки металла, покачал головой:
- Не внушает мне доверия этот работничек...
- Почему же? - полюбопытствовала Алена.
- Вздыхает, на небо смотрит...
- И на Алену... - не удержался и съязвил Сережа. Ему не понравилось, что Гарик так отозвался о Саше.
- Бери фигурную отвертку, забирайся в кабину и отвинчивай на дверце все шурупы, - приказал Гарик. - Этот... спец сказал, что обшивку надо снимать.
- А что мне прикажете делать, командир? - спросила Алена.
- На залив сходи, к бую... Этот губошлеп в тесных брюках, наверное, заждался... - Гарик сам на себя разозлился, чувствуя, что опять сморозил глупость.
- Ты мне подал хорошую идею, - не осталась в долгу Алена.
Однако никуда не ушла.
Переодетые в рабочее Сорока и Саша немедля приступили к ремонту: жестянщик ловко открыл заклинившиеся дверцы, помог Сереже снять хромированную облицовку и обивку, вместе с Сорокой освободил от креплений капот. Гарик и Сережа превратились в подсобников: то подадут инструмент, то поддержат крыло или дверцу.
Когда по металлу застучали железные и деревянные молотки и на траву посыпались сухие комки грязи и глины, возле них снова возник долговязый профессор. С минуту наблюдал за ребятами, увлеченно орудующими молотками, потом зонтиком дотронулся до плеча Сороки и спросил:
- И надолго?
- Что надолго? - не понял тот.
- Шумовой эффект, превышающий примерно... - Профессор по привычке дотронулся до носа, будто это ему помогало найти правильное решение любой теоретической задачи. Наверное, так оно и было, потому что он тут же сказал: - Семьдесят децибел.