Смотрю на говорившего. Мужчина средних лет, около сорока пяти. На первый взгляд не выглядит, как типичный политик, — нет полного лица со вторым подбородком и висячей кожи. Глаза тёмные, не прищуренные, очки не носит, смотрит прямо в глаза, иногда отвлекаясь в вечность, стрижка короткая, волосы тёмные.
Сзади раздается достаточно громкий голос «хвостика», чтобы было слышно всем собравшимся.
— Михаил Олегович, это Дмитрий Анатольевич Медведин, премьер-министр бывшего правительства Путева, он…
— Не нужно меня представлять, девушка, — перебивает ее мужчина, — как вас там, и, пожалуйста, выйдете из помещения, Вам не положено здесь находиться. Если мы сейчас каждый возьмём своих помощников, то места не хватит на всех, придётся в большой зал Кремля ехать, — всё это было произнесено абсолютно нейтральным тоном, мол, никаких обид, просто работа, ничего личного.
Собственно дело принимает непростой оборот. До меня постепенно начинает доходить ситуация: значит, не успели нового президента выбрать, надо бы его сразу же на свою сторону — хорошим ли, плохим ли способом — неважно. Молодой, глупый — сразу же прессанём всем составом, золотые горы пообещаем, где подписать, скажем, а там и глядишь — спокойненько свои четыре года отходит и уйдёт на заслуженный покой дальше манагером пахать. И чем раньше его выбить из колеи можно — тем лучше. Ещё лучше — на следующее утро после выборов, чего тянуть кота за одно место? Тем более тут как раз таки поступила команда на сбор, всё удачно складывается.
Значит вот как вы обо мне, мужики, думаете, да? Нашли себе пацана для отвода души, значит. И ни один же из вас, наверное, даже не представляет, что такое жить реальной жизнью и пробиваться с самых низов, не давая и не беря взяток, — когда в тендере по продаже деревянных изделий ты за плохое качество обещаешь клиенту сожрать тарелку опилок. Или, например, когда в огромной международной компании на одно место претендует двадцать человек, и ты из кожи вон лезешь, чтобы показать, что твои знания, — самые полные и лучшие и это место только твоё. А давайте я вам покажу, каким можно быть в тридцатник? Если лучшая защита — это нападение, то сейчас самое время защищаться.
— Дмитрий Анатольевич, Жанна Аркадьевна останется. Останется она на правах моего помощника. Думаю, вопрос закрыт? — смотрю на бывшего премьера. Молчит, никакой реакции не выдаёт. Хорошо, поехали дальше. Сейчас главное не дать игре пойти по вашему сценарию, ребята. Не знаю, что вы задумали, но попробую теперь уж вас вывести из колеи. Засовываю руки в карманы, начинаю задумчиво ходить, глядя в пол, два шага влево, разворот, два шага вправо.
— Жанна Аркадьевна, мне понадобятся трое журналистов. — Тут же слышу начавшийся тихий гул между господами. — Успокойтесь, успокойтесь, господа, всё будет в порядке. Камеры они не принесут, просто придут, постоят, посмотрят на то, как мы находим общий язык, запротоколируют всё, чтобы, так сказать, в разных источниках под разными углами был отчёт о встрече. Никто ведь не против? — Резко поднимаю голову, оглядываю народ. Опять молчат, переглядываются. — Ну, хорошо, на том и порешили.
Хвостик быстро уходит, через две минуты возвращается, ведя за собой троих представителей прекрасной профессии. Двое видно, что заядлые писаки, чувствуют себя вольготно, а один какой-то запуганный «волчонок», оглядывается по сторонам, — видно, что парень, как и я, — на стажировке. Позволяю себе немного улыбнуться. Ну, может и сработаемся, «волчонок», если не совсем ты потерян для общества.
— Господа журналисты, здравствуйте, — улыбаюсь, глядя на них, — пожалуйста, располагайтесь у стены по левую руку от меня. Кресел, к сожалению, нет, будете, как и президент, стоять.
Подошли, тихонько встали, в руках блокноты и ручки, полная сосредоточенность, даже у «волчонка».
— Уважаемые коллеги, — обращаюсь к сидящим, встав в полный рост, сложив руки за спиной и покачиваясь с носков на пятки, — ровно два дня назад я поставил перед своей командой такую задачу: после победы на выборах, в первый же день собрать всё действующее правительство, или, по крайней мере, исполняющих обязанности (спасибо «франту», что с утра сказал мне о постановке целей) с предложениями по улучшению жизни в стране. Итак, господа, кто хочет взять первое слово?
В установившейся гробовой тишине был слышен только шум ручек журналистов, не больше.
— Михаил Олегович, при всем уважении, но за столь короткий срок как несколько часов решительно невозможно что-то подготовить, — произнес молодой человек, сидящий в середине стола по правую от меня руку, — мы просто не были готовы. Любые предложения требуют собрания команды, постановки задачи, проведения всесторонней аналитической работы, анализа поведения населения, в конце концов!