На смену Алеше приехала Любовь Борисовна, затеяла ремонт в доме. Она подправила отклеенные и потрескавшиеся обои в угловой спальне, когда-то отцовой, и в зале, переклеила обои в коридоре и в веранде, также покрасила потолок в веранде. Но главное — подшпаклевала и покрасила пол и входные двери, где были щели в полсантиметра.
Три недели истекли быстро, дольше Любовь Борисовна оставаться не могла — ее муж тоже требовал ухода и внимания. Начался период, когда жизнь ее дробилась на время пребывания у Прасковьи Яковлевны и дома, с мужем. И всякий раз при приезде в Славгород Прасковья Яковлевна встречала ее словами:
— Почему ты так долго не приезжала? Я устала ждать тебя, — и это вырывало сердце Любови Борисовны из груди.
Она не знала, что делать, как организовать жизнь Прасковьи Яковлевны, чтобы ее мама не страдала. Мучила финансовая беспомощность. Ведь можно было устраивать ей небольшие путешествия, что она любила, но... Бог не дал такой возможности. А дальше было только хуже...
И все же Любовь Борисовна сообразила, что надо делать, — надо взяться за книгу о славгородской истории и подключать к работе Прасковью Яковлевну, ведь в душе она всегда была филологом. Любовь Борисовна была уверенна, что мама близка писательству и согласится помогать, вспомнив свою молодую профессию. Постепенно созрел план.
Собравшись с духом, она, взяв в качестве угощения белое полусладкое вино «Легенда Инкермана» и жаренные в кляре крабовые палочки, вдвоем с мамой отправилась в гости к Сидоренко Николаю Николаевичу. Цель преследовалась одна — получить согласие, чтобы на материале его жизни написать книгу и рассказать в ней о Славгороде и о славгородцах. Но едва войдя во двор и увидев гостеприимных хозяев, Любовь Борисовна поняла, что жена Николая Николаевича тяжело больна, доживает последние месяцы. Вряд ли этим людям будет дело до моей задумки, — подумала Любовь Борисовна.
Но она ошиблась! И Николаю Николаевичу, и Анне Сергеевне их встреча оказалась нужной, и они ухватились за нее. Им нужно было что-то такое, что хоть на время поглощало бы их и отвлекало от трагедии с болезнью Анны Сергеевны. Гости и хозяева одинаково рады были встрече, засиделись за беседой и обо всем договорились. Провожая Любовь Борисовну и Прасковью Яковлевну, супруги Сидоренко назначили день, когда готовы будут рассказать о себе.
Так начала создаваться книга, известная теперь под названием «Нептуну на алтарь». Правда, рассказы Анны Сергеевны касались только истории ее родительской семьи и истории Славгорода, поэтому полностью войдут в книгу о Борисе Павловиче и в книгу о Славгороде, которые будут продолжением цикла «Когда былого мало»{27}.
Рассказчиками они были не одинаковыми. Николай Николаевич оказался косноязычным человеком, стеснялся этого и все толкал жену в бок, что-то уточняя.
— Расскажи, у тебя лучше получится, — иногда просил ее, когда речь шла об их общей жизни.
Зато Анна Сергеевна превзошла ожидания. Столько в ней всего накопилось, столько она всего стремилась рассказать, что им пришлось встречаться еще несколько раз.
Прасковья Яковлевна исправно выполняла работу литературного секретаря. Она держала тесную связь с героями книги, помогала собирать материал и семейные реликвии, надиктовывала в книгу свои воспоминания. А там, где речь шла о родословных ее предков, использовала также изыскания Алексея Яковлевича Бараненко, своего брата.
С этой миссией она часто встречалась с людьми, и ей, конечно, хотелось хорошо выглядеть, ведь в юности ее так любовно одевали родители. Да она и сама себя по жизни содержала очень прилично! А тут засиделась дома, обносилась, осталась без обновок... У Любови Борисовны не было денег поменять маме весь гардероб, как ни хотелось ей это сделать, тем не менее она купила два отреза и сама сшила Прасковье Яковлевне красивые летние платья. В этих платьях Прасковья Яковлевна очень хорошо выглядела и понимала это, поэтому они просто поднимали ей настроение.
Кроме дел, связанных с написанием книги, Прасковья Яковлевна теперь смелее и охотнее ходила в гости, чаще наведывая тех, кто практически сидел дома: Галину Игнатьевну Ермак, Веру Янченко и Татьяну Сергеевну Янченко — все они были женами ее двоюродных братьев. Не забывала также семью родного брата Бориса Павловича, регулярно бывала у них. Иногда заходила к его друзьям и сотрудникам, в частности к Григорию Назаровичу Колодному, Георгию Бриленко, Екатерине Изотовой, Марии Сухановой. Бывала у кумы и бывшей сотрудницы Нюры Трясак, проведывала своих соседей и одноклассниц Алексея Яковлевича — Марию Сергеевну Ермак, Нину Максимовну Тищенко, Мотрину Жарову, Фросю Ивановну Хохленко. Под вечер могла посидеть на скамейке с Голощаповой Екатериной, Осмоловской Раисой Григорьевной и Тищенко Зоей Григорьевной.