– Это точно… – саркастически проговорил Варяжцев – у него же половина неграмотных!
– Тем не менее, у него есть агентура, у него есть техника, у него есть возможность вызвать и допросить нужного человека. Ничего этого у нас нет…
– Ладно, уговорил. Только информации сдавай как можно меньше, про задание Михеева – ни слова! Официально он советник и мы хотим просто раскрыть его убийство. И только…
Афганистан
Окрестности Хайрабада
28 сентября 1978 года
Дорога на перевал была узкой, извилистой. В некоторых местах две машины не могли просто разъехаться, одной в этом случае приходилось сдавать назад. Обстрелов, нападений на колонны тогда не было, они начались значительно позже. Но сказать, что эти места были красивы – значит не сказать ничего. Резные пики гор, упирающиеся своими седыми шапками в ультрамариновое небо, обрывистые берега ущелий, за которыми – пустота. Грозная и величественная красота…
Удивительно – но Волгу нигде не пришлось подталкивать, доползла сама. Хорошие все-таки машины тогда делали. Место для "посиделок" выбрали недалеко от реки Логар, там где она делает резкий поворот у Калашагаси. Место было – как и весь Афганистан – величественное и грозное, человек в таком месте чувствовал себя всего лишь мимолетным гостем в мире вечности…
Сто накрывали Хашим и, как ни странно Варяжцев – меня и Константина Ивановича к этому делу не допустили. Как объяснил Варяжцев правильно накрыть достархан – это целое искусство и на трехдневных лекциях (прим автора – в Афганистане вновь прибывшим читали трехдневный курс лекций по положению в стране, нормам поведения и прочему. По идее, курс этот должен был быть значительно более серьезным и насыщенным, в страну вообще должны были ехать востоковеды, желательно мусульмане по вероисповеданию. Тогда может быть мы и не наломали бы столько дров. Но было – как было.) этому не научат. Если же накрыть достархан неправильно – и вовсе это страшный грех. Константин Иванович хмыкнул и нарочито непринужденным тоном сказал:
– Ну, раз так – мы пока окрестностями полюбуемся. Заодно и шашлык сварганим. Воздух тут после Москвы хоть пей его…
Это действительно было так. Воздух был бедным кислородом, дышать было тяжело – но при этом он был чист как слеза ребенка. Это потом здесь начало пахнуть, солярой, нестиранным неделями обмундированием, потом и кровью. Тогда этого даже представить себе никто не мог…
– Кто он? – я аж вздрогнул от неожиданного вопроса. Константин Иванович подошел ко мне сзади, когда я обмахивал самодельный мангал, раздувая угли, но следя при этом чтобы не было и открытого пламени…
– Вы про что?
– Тот, с которым ты приехал.
– Я вам не говорил? Варяжцев Павел Степанович, он из десятого управления Генштаба (прим автора – занималось посылкой советских военных советников в разные страны мира). Он проводит проверку по своей линии. И кроме того – он был другом Михеева, очень хорошо его знал…
– Не хочешь говорить – не надо. Только не ври. – спокойно парирован Глазко – интересно ты тут живешь. Один советник непонятно там чего, другой полковник из десятого управления, который знает как правильно накрыть достархан. Ох, весело вы тут живете. И все было бы ничего, если бы у вас тут человека не убили…
– Вы прекрасно знаете, Константин Иванович – где я служу. Это все не шутки.
– Да я понимаю, что не шутки. Пошли, кажется, достархан накрыли…
Когда нибудь вас приглашали за достархан? Если нет – то вряд ли можно словами передать что такое настоящий среднеазиатский достархан. Это можно чувствовать. Это можно и нужно вкушать. Но описать словами это невозможно, по крайней мере у меня таланта на это не хватит…
Сам по себе достархан – так называется скатерть прямоугольной формы, на которую ставится еда. Настоящий достархан делают не на столе, пусть даже и низком, как это принято в последнее время под влиянием европейской традиции – но и не на земле. Сначала на землю кладут несколько тонких стеганых одеял, называющихся "курпа" – под сам достархан, и вокруг – для сидения. Сидят перед достарханом на коленях, только восточный человек может сидеть так хоть весь день и при этом у него не затекут колени и не заболят ноги. Но сидеть перед достарханом нужно именно так…
Яркая, сочная, аж с капельками росы зелень, сочащиеся на среде желтые, мясистые дыни нескольких сортов, лепешки, какое то блюдо из риса. Как раз и шашлык поспел. Водка, конечно, была и немало – но спросом она не пользовалась – под такой стол, в таком месте и под такой воздух не хотелось напиваться …
– Константин Иванович… – начал я, попытавшись выбрать момент – вы обещали рассказать о ходе расследования…
– Какого расследования? – решил дуркануть Глазко
– Убийство Михеева… – не сдавался я
Полковник Хашим осторожно поставил перед собой недоеденный кусок дыни…
– Рассказать то можно… Только вот я хочу для начала узнать – а что за товарища я вижу сейчас перед собой! – жестко заявил Глазко глядя в упор на сидевшего напротив Варяжцева – ты не хуже меня знаешь, что следователь го ходе расследования с кем попало не должен рассуждения рассуждать!
Я попытался ответить – но Павел Степанович хлопнул меня по плечу…
– Не надо, Сергей – я отвечу сам, если товарищу интересно. Полковник Варяжцев Павел Степанович, десятое управление Генерального штаба. Провожу проверку по факту смерти военного советника Михеева. Документы с собой не взял – но могу предъявить по возвращении в Кабул, если это нужно.
– Пока не нужно…
– Позвольте… – вступил в беседу Хашим – возможно, мне стоит уйти. Убийство советского военного советника не в моей компетенции…
– Не стоит – быстро сказал я – как раз вам товарищ полковник и стоит остаться. Потому что основная версия преступления – бытовая. Скорее всего у Михеева в доме было что-то, из-за чего его и убили. Без помощи афганской милиции мы никак не обойдемся…
– Что у него могло быть такое в доме? – спокойно спросил Варяжцев
– Золото, ценности… Из-за чего убивают? Я думаю, нам стоит произвести тщательный обыск квартиры…
Глазко недоуменно посмотрел на меня
– Согласен насчет обыска… А вот насчет ценностей… Я не успел опросить всех, с кем работал Михеев, кто знал его в посольстве…
– И, тем не менее – идея здравая… – перебил Хашим – вот только вы переоцениваете возможности афганской милиции, товарищ Белов. В городе несколько базаров, сколько через них проходит золота и драгоценностей за день – ведомо одному Аллаху. Если преступники убили вашего советника из-за ценностей – то они уже явно проданы и их след мы сможем найти лишь случайно. Кроме того – мы должны точно знать, чего мы ищем…
– А как насчет того, чтобы афганская милиция помогла в опросе знавших Михеева… – спросил Варяжцев
– Исключено – почти одновременно сказали Хашим и Глазко, затем Глазко продолжил – сотрудников советского посольства афганская милиция допрашивать не имеет права. Тем более что и преступление совершено в отношении советского гражданина. Нет, исключено…
– Но я тогда могу помочь… – не унимался Варяжцев – я остаюсь в городе на несколько дней и вполне могу помочь. Полномочия соответствующие у меня есть…
– Посмотрим… – по взгляду Глазко я понял что он думает: полномочия-то есть а вот допрашивать ты, братец, ни хрена не умеешь…
– А с полковника Хашима – помощь техническими средствами и агентурой, если будет нужно… – весело подытожил Глазко – тем более, что учиться ремеслу сыщика лучше всего на практике, а не в теории. Вот и выдался шанс. Поучиться…
– Что мы за столом про дело, да про дело… – ловко перевел разговор на другую тему Варяжцев – давайте про более приятное. Например, про женщин…