Она опускает голову и вздыхает.
— Я же просила молчать, — тихо отзывается она.
Я в два шага преодолеваю расстояние между нами и, схватив ее за подбородок, заставляю посмотреть на меня.
— Молчать?! — рявкаю ей в лицо. — Молчать?! Мы о чем договаривались?! Я разве обещал тебе детей, отношения, семью?! Ты знала, что я женат и разводиться не собираюсь! Это само по себе подразумевает, что ты не залетаешь!
Она выдергивает подбородок из моей хватки и отскакивает назад.
— Ты так говоришь, как будто я одна была в постели!
— Мы никогда не были в постели!
— Ты понимаешь, о чем я говорю! Не прикидывайся идиотом, тебе не идет! Занимались сексом, трахались. Так тебе понятнее?
— Как собралась решать эту проблему?
— Проблему! — фыркает она и взмахивает руками. — Это ребенок!
— Это! Плод! Этому, как ты выразилась, ребенку, не больше трех недель! Пока еще можно сделать аборт. Может, какой-то щадящий. Я за все заплачу.
— Ты вообще себя слышишь?! Не ты один тут принимаешь решение!
Я вздыхаю, проводя рукой по волосам.
— Марин, ну на хрена тебе этот ребенок? Если бы я его хотел, если бы у нас были отношения, я понял бы твой поступок. Но мы перепихнулись несколько раз и все. Как ребенок вписывается в твою творческую жизнь и все эти твои пленэры и выезды с палатками? Ты понимаешь, что такое ребенок? Это ответственность, круглосуточное присутствие рядом с ним и невозможность самореализоваться на том этапе, на котором ты находишься. Спроси у родителей, они тебе скажут, что рождением ребенка ты поломаешь себе жизнь. К тому же, ты собираешься замуж за бизнесмена, чье имя постоянно мелькает на телевидении и в газетах. Думаешь, он будет воспитывать чужого ребенка? Или обрадуется тому, что ты нагуляла бастарда?
— Пошел вон! — кричит она и трясет руками.
— Подумай и позвони мне. Я оплачу любую клинику, которую ты выберешь.
— Вон! — ревет она, но я не двигаюсь с места.
Добродушный Витя Богомолов закончился, как только она попыталась прогнать меня. Даже я чувствую, как тяжелеет мой взгляд. Марина тут же перестает истерить и смотрит с опаской. Жду, пока она окончательно осознает, с кем имеет дело. Когда Марина слегка вжимает голову в плечи, я делаю шаг к ней и слегка наклоняюсь, чтобы произнести ей на ухо:
— У тебя сутки, чтобы найти клинику. И не смей больше повышать на меня голос, последствия тебе не понравятся. Завтра жду твоего звонка.
Нависаю над ней еще пару секунд на случай, если она не впитала сказанное, а потом, не глядя на бывшую любовницу, обхожу ее и сваливаю из квартиры.
Сажусь в машину и еду на другой конец города в кафе, расположенное на крыше высотки. Там я всегда могу спокойно выпить кофе и подумать. Официант, уже знакомый с моими вкусами, быстро приносит мне чашку американо и стакан с водой. Благодарю его и смотрю на город.
По дороге сюда я запрещал себе думать о случившемся. Пока ехал к Марине, мне все это казалось какой-то игрой. Чем-то нереальным. Особенно в свете того, что я уже смирился с мыслью никогда не стать отцом. Как-то варианты родить ребенка с другой женщиной я даже не рассматривал. Увидев Маринку, ощутил, что она не врет. Точно беременна. Не знаю, как почувствовал это, но на меня разом навалилось это осознание, не позволяя думать ни о чем другом.
Я пришел в ярость. Готов был разорвать дуру за то, что допустила такое. Уверяла меня, что на таблетках. Мы и презервативами пользовались каждый раз. Как так получилось, хер его знает. Но понимание того, что какая-то женщина носит под сердцем моего ребенка, творит такие кульбиты в моем желудке, что даже дышать тяжело.
Офигенное осознание, что дело не во мне. И не в Ире. В нас. Не в хорошем смысле офигенное, а просто как факт. Херня только в том, что у нас все равно не может быть детей. А с другой я их не хочу.
Взгляд скользит по крышам зданий, цепляется за птиц, которые кружат над ними, переходит на облака. Погода мрачноватая, как и мое настроение.
Что я должен думать, когда передо мной встал практически нереальный выбор? Я хочу своих детей. Ира поднимала вопрос приемных, но это не для меня. И она, уверен, тоже не сможет полюбить чужого ребенка. Слишком брезгливая для этого. После того, как врач огорошил нас вердиктом, мы оба ушли с головой в карьеру, чтобы боль притупилась.
Насколько хуевое чувство юмора у судьбы или того, кто там сверху. У пары, которая может позволить себе намного больше, чем почти каждый в этом городе, не будет того, ради кого все это делается. Некому будет передать дом, машины, квартиры, деньги на счетах, бизнес. Когда задумываюсь об этом, хочется выть. Ради чего тогда все? Мы с Иркой заработали уже столько, что могли бы бросить работу и весь остаток жизни путешествовать, практически ни в чем себе не отказывая. Жить в любой из квартир, которые купили в Европе, в доме на Бали или в Ирландии. Да пофиг, хоть на Гибралтаре. Только там осознание того, что мы пахали практически впустую, станет острее, и мы в конце концов разойдемся. А я люблю свою Мышку, и даже от мысли, что мы можем расстаться, становится плохо.