— Помню, Михаил Васильевич, хорошо помню этого типа! Скажите, Михаил Васильевич, а среди друзей Василия Николая Радкевича вы не знали?
— Почему не знал? Знаю. Это его очередной собутыльник. А почему вы о нем сказали в прошедшем времени?
— Радкевич сегодня ночью убит.
— Убит? — поднялся со стула Шапашников. — Да он только вчера утром приходил ко мне, Василия разыскивал!
— Что он вам говорил?
— Просто спросил, где Василий. Я ответил, что сам его неделю не видел, он и ушел. Стало быть, убит... И кто же с ним расправился, и за что?
— Пока не знаем, — вздохнул я. — Потому и хотел повидать Василия, поговорить с ним.
— Вы что, его подозреваете? — насторожился Шапашников.
— Ничего определенного сказать не могу, — уклончиво ответил я. — Сперва нужно разыскать Василия. Михаил Васильевич, сейчас приглашу понятых, составим протокол изъятия у вас ящика водки.
— Как вам будет угодно, уважаемый. Водка в наличии, я сегодня был в погребе.
5
— Итак, обстановка начала несколько проясняться, — сказал Гурин, прохаживаясь взад-вперед по кабинету председателя сельсовета. — Водка скорее всего из магазина деревни Ольшанка. Именно туда накануне кражи завезли из сельпо пять ящиков «Пшеничной». В остальных обворованных магазинах была только «Русская». Значит, Василий Шапашников. Кто же еще с ним был? Радкевич? Похоже. Не поделили награбленное, вот и свели счеты. Сделаем так. Сейчас произведем обыск в доме Радкевича. Неприятно, конечно, идти с такой миссией к вдове, но что поделаешь? И нужно срочно найти Василия Шапашникова.
— Этим занимается Козловский и его подчиненные. Кстати, во время моего отсутствия участковый Соколовский в сельсовете не появлялся?
— Звонил. Поехал в Большую Гору.
— Что ему там нужно?
— Сказал, что выполняет твое задание.
— Я его туда не посылал.
— Вернется, объяснит. Давай ищи понятых, пойдем к Радкевичам.
При обыске в сарае Радкевичей обнаружили три ящика водки «Русская», рулоны материи, мужские костюмы, пальто, коробки с обувью. Все это было тщательно прикрыто соломой, завалено досками. Жена Радкевича испуганно смотрела на обнаруженное заплаканными, опухшими глазами, растерянно шептала:
— Боже мой, откуда это все?! Сараем мы уже давно не пользовались, с тех пор, как продали корову...
Вызванные в Ятвезь продавцы обворованных магазинов опознали свой товар, но это была только незначительная часть похищенного из магазинов. А где остальное? Видать, грабители спрятали его в другом месте или же успели уже реализовать, но кому?
В четвертом часу дня позвонил Козловский, доложил:
— Шапашников задержан. Что с ним делать?
— Вези его сюда, в Ятвезь, — приказал я. — Только в темпе, Вадим. Предстоит много работы.
И вот Василий Шапашников — худой, неряшливо одетый мужчина с опухшим от систематических пьянок лицом — в кабинете председателя Ятвезского сельсовета. Гурин приступил к допросу. Строгим, официальным голосом, выделяя каждое слово, он объявил:
— Гражданин Шапашников Василий Михайлович, вы подозреваетесь в совершении серии краж из магазинов Соколовского района и в убийстве сторожа птицефермы совхоза «Ятвезь» Радкевича Николая Владимировича...
— Но я не убивал, не убивал!.. — вскочил со стула Шапашников.
— Сядьте! — ледяным тоном заявил ему Гурин. — И отвечайте на мои вопросы. Начнем с краж из магазинов. Когда, с кем, при каких обстоятельствах и где вы совершили первую кражу?
Шапашников затравленно смотрел в угол кабинета и молчал, по телу его волнами прокатывалась дрожь. Гурин кивнул Козловскому:
— Дайте ему воды! Пусть успокоится.
Шапашников, стуча зубами о край стакана, выпил воду, вытер рукавом потрепанной куртки губы, косо взглянул на Гурина и опустил голову, тяжко вздохнул.
— Готовы отвечать на вопросы? — уже несколько теплее спросил Борис. Шапашников еле заметно кивнул. — Рассказывайте о первой краже. Что вас толкнуло на преступление?
Шапашников сглотнул слюну, тихо заговорил:
— Это было недели три назад. Мы выпивали с Радкевичем у него дома. Когда водка кончилась, Николай предложил: «Можно достать еще, и не одну бутылку. Нужно только потрудиться...» И рассказал, что магазин в деревне Овражной стоит на отшибе, никем не охраняется, сигнализация уже третьи сутки бездействует, так что мы сможем запросто вытащить оттуда ящик водки... Я был уже в подпитии и согласился. Ночью мы подошли к магазину. Николай выставил раму в окне, залез в магазин и начал подавать мне оттуда водку, консервы. Взяли мы там и два мужских костюма. Три дня пьянствовали. Николай был как раз в отпуске. Когда водка кончилась, мы решили забраться в магазин деревни Новоселки...