— Вы чему улыбаетесь, Игорь Иванович?
— Да так, вспомнился один человек, — уклончиво ответил я и успокоил начальника райотдела: — А вы, Петр Кузьмич, не переживайте. Разберемся с этим делом. А от генерала и мне влетело: только что звонил, дал трое суток сроку на раскрытие этого преступления.
Полосухин заметно повеселел, повернулся к Козловскому, кивнул:
— Докладывайте!
— Петр Кузьмич, считаю, что магазин — дело рук Глушакова.
— У вас есть доказательства? — вскинул брови Полосухин.
— Это как расценивать собранные мною данные. Вот судите сами. Первое. Вчера в девятом часу вечера соседи видели, как Глушаков с хозяйственной сумкой в руке выходил из квартиры, но возвращался ли он назад, никто не знает. Не был он вчера и у соседа Новикова, к которому каждый вечер ходил на просмотр телепередач. Своего телевизора Глушаков еще не нажил. — Козловский еле заметно усмехнулся: — Может, теперь купит. И не только телевизор... Так вот, у Новикова он вчера не был, хотя демонстрировалась картина о разведчиках. Думаю, это неслучайно. Правда, сожительница утверждает, что, когда она вернулась с работы где-то в 24 часа, Глушаков уже спал, а на столе стояла недопитая бутылка водки. Но мы не можем верить сожительнице Глушакова. Второе. Настораживает нож, изъятый с места преступления. Нож-то этот Глушакова! Третье. Вы же знаете, что Глушаков сидел за кражу из магазина, совершенную аналогичным способом. Я не исключаю, что он и сейчас не мог отказаться от такого способа. Преступники, как известно, редко меняют свой «почерк». И, наконец, четвертое. Глушаков сегодня днем исчез...
— Как — исчез? — удивленно посмотрел на Козловского начальник отдела.
Козловский опять еле заметно усмехнулся в усы, сказал: — Исчез, как все в его положении исчезают. У него сегодня был выходной. Часов в десять он сказал своей Нюрке, что пойдет на базу РПС, и пропал. Ни на базе, ни в гараже никто его не видел. В общем, считаю, Глушакова нужно найти и задержать.
— Да, финка, по-моему, улика серьезная, — задумчиво сказал Полосухин. — Кстати, Игорь Иванович, Гурин отправил ее на экспертизу?
— Направил.
В кабинете меня ждал участковый инспектор лейтенант Шамрай.
— Ваше задание выполнил, товарищ подполковник, — доложил он. — Обошел почти всех жителей соседних с магазином домов. Савчук Янина Болеславовна рассказала, что ночью, услышав выстрелы, она выбежала во двор дома и увидела стоявшую у забора соседку Домшель Станиславу Феликсовну, спросила у нее, кто стрелял. Домшель ответила, что стреляют, вероятно, из самопалов подростки...
— С Домшель говорили?
— Говорил, товарищ подполковник, — нахмурился участковый. — Но она заявила, что ночью из квартиры не выходила и ничего не слышала. Я ее вызвал к вам, в коридоре ждет. Поговорите сами с нею. Доложу вам, женщина она бедовая. Муж в прошлом году в Немане утонул. Доходили до меня слухи, что собираются в ее доме какие-то мужчины, вроде самогоном промышляет, да никак не могу ее застукать. Хитрая, как лиса!
— Хорошо, товарищ лейтенант, пригласите ее сюда.
В кабинет вошла невысокая, полная, с пышным бюстом женщина. Она по-хозяйски окинула взглядом скромную обстановку моей временной служебной обители, расстегнула пальто, сдернула с головы платок, и копна рыжих, отливающих медью волос рассыпалась по плечам. Из-под густо накрашенных ресниц женщина пытливо и оценивающе взглянула на меня, поинтересовалась:
— Это вы, что ли, вызывали меня? Мне участковый повестку принес. Говорит, пойдешь к самому заместителю начальника областного угрозыска. Это вы и есть областной угрозыск?
— Садитесь, — сухо сказал я. Развязность такого сорта людей всегда сковывает меня.
— Да мы и постоять можем, чины у нас небольшие. А ноги потерпят.
— Садитесь. Разговор у нас будет серьезный.
— Ну, если серьезный, — стрельнула она в меня глазами, — тогда и сесть можно. Это как у вас говорят? Раньше сядешь, быстрее выйдешь...
Я пропустил мимо ушей ее слова и выложил на стол бланк протокола допроса свидетеля.
— Прежде чем приступить к допросу, я обязан вас, гражданка Домшель, предупредить, что за отказ или уклонение от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний вы несете уголовную ответственность. Одновременно разъясняю вам права и обязанности свидетеля...
Она молча выслушала меня, небрежно расписалась на бланке протокола допроса и, пододвинувшись вместе со стулом ближе к столу, спросила: