— Здравствуйте, мисс Грейнджер, — пожилой мужчина появился у неё за спиной. — Простите мне моё опоздание, я немного задержался в Министерстве.
— Я думаю, что Вы могли бы просто поменьше болтать со своей супругой, мистер Грант, — она даже не пыталась скрыть своё недовольство.
— С тем учётом, что именно Вы настаивали на нашей встрече — я бы мог и вовсе не прийти, — мужчина осмотрелся по сторонам. — К тому же в другой стране в столь позднее время.
— Я не горю желанием возвращаться в Лондон, но давайте сразу к делу.
— Это все материалы по делу мистера Малфоя, — он передал ей увесистую папку. — Я надеюсь, что Вы понимаете то, что я не имел права этого делать, и…
— Бросьте, мистер Грант, — ухмыльнулась Гермиона. — Вы мне продали эту информацию — информацию своего подзащитного, и я имею право делать с ней всё, что угодно.
— Вы же прекрасно понимаете, что это может очернить моё имя, если хоть малейшая часть этих данных будет обнародована.
— Не беспокойтесь об этом, мой дорогой друг, — девушка взяла его под руку,— давайте лучше прогуляемся, а Вы мне немного расскажете о том, как продвигается дело мистера Малфоя.
— Я могу узнать, чем вызван Ваш интерес к этому делу?
— Нет, — они свернули на соседнюю улочку. — Как Вы согласились на это дело?
Она знала, что ведёт своего коллегу в нужное место. Знала, что если нет человека, то нечего очернять и никто точно не узнает об этом вечере. Гермиона это всё знала, в отличие от мужчины.
— Леди Малфой очень щедро платит, а я знаю своё дело. Думаю, что в этом деле всё не так просто, как может показаться на первый взгляд.
— Я слышала, что мистер Малфой дал показания под сывороткой правды, разве это не ставит всё по своим местам?
— Я думаю, что Вас бы это дело тоже заинтересовало, мисс Грейнджер. Насколько я знаю, чем сложнее — тем больше Вам нравится.
— Тем не менее, — они снова свернули, — в Лондоне больше не нашлось того адвоката, который бы согласился представлять интересы мистера Малфоя в суде. Я слышала, что Нарцисса обращалась к многим.
— Мистера Малфоя взяли под стражу двенадцатого мая, а я выступил качестве его защитника уже тринадцатого.
— А сегодня шестнадцатое, — задумчиво протянула Гермиона. — Всего три дня…
— Но я успел изучить большую часть материалов, пообщался с Драко…
— И как он? — перебила его девушка.
— Он в ужасном состоянии — практически ничего не говорит. Мне кажется, что он умер, и осталась лишь внешняя оболочка.
Гермиона останавливается, когда они поворачивают на очередную улочку, где совсем темно и безлюдно. Это то самое место, куда девушка и вела своего коллегу, который замолчал, осматриваясь по сторонам. Увлечённый разговором, он совсем не заметил, как ярко-освещённые фонари сменились темнотой.
— Мне кажется, что Вы узнали всё, что хотели, мисс Грейнджер, — прокашлялся мужчина. — Было приятно иметь с Вами дело.
— Империо! — чуть громче вскрикнула Гермиона, достав из кармана волшебную палочку. — Стойте смирно, не нужно нервничать. Простите, мистер Грант, но у Драко Малфоя не может быть адвоката. По крайней мере, уж точно не Вы.
— Я не…
— Больно не будет, я позаботилась об этом, — девушка достала из сумочки маленький флакончик. — Просто выпейте это.
Ему ничего не оставалось, как принять зелье, которое ему протянула Гермиона. Она помнила, как много лет одна лишь мысль о Непростительных приводила её в ужас, а теперь это были любимые заклинания. Мгновенная смерть, подчинение и сладостные мучения. Вот и мистеру Гранту пришлось на своей шкуре почувствовать всю ту лёгкость, с которой Гермиона связала его волю тяжёлыми оковами Империуса.
— Обливиэйт! — кончик её палочки загорелся зелёным светом, когда мистер Грант выпил содержимое флакончика.
Гермиона вложила ему порт-ключ, что был у неё приготовлен заранее. Он перенёс мужчину домой, но когда миссис Грант вернулась домой, то обнаружила лишь холодное тело своего супруга. Оказалось, что мужчина умер во сне в последствии паралича дыхательного центра и сосудистой недостаточности. Таким был летальный исход, уготовленный для адвоката Драко Малфоя, который принял зелье на основе экстракта беладонны.
Она вспомнила глаза мистера Гранта, полные непонимания и отчаяния, который стоял напротив неё и послушно выполнял её приказ — выпил зелье. Гермиона знала, что это убьёт его в течении получаса, но на всякий случай стёрла мужчине память. Девушка знала и то, что яд надолго в организме не задержится, а адвокат страдал от язвы желудка, что могло бы объяснить беладонну в его организме. Она просчитала всё, когда отправлялась в Брюссель на встречу с коллегой.
— Я сделала всё для того, чтобы Нарцисса Малфой обратилась ко мне за помощью, — Грейнджер подняла глаза. — Я знала о чём она пишет, но я хотела, чтобы она томилась в ожидании моего ответа. Я хотела, чтобы она ждала моего ответа, как манны небесной.
Гарри сделал несколько шагов назад, не веря словам своей лучшей подруги. Казалось, что он даже не слышал её последних слов, оставшись на том моменте, когда Гермиона рассказывала о том, что наложила на Гранта Непростительное. Девушка видела смятение на лице парня и не только. Отвращение, презрение, ненависть — всё смешалось в одну непонятную эмоцию. Где-то глубоко внутри Грейнджер понимала, что Поттер давно уже начал предполагать наихудшее, но он не ожидал услышать это вот так в лоб. Возможно, что она была готова рассказать даже о том случае в переулке с несчастным блондином, который оказался лишь жертвой случая, но к этому не был готов сам Гарри.
— Ты… — он снял очки и потёр переносицу. — Гермиона, ты понимаешь, что ты убила человека?
Он говорил это так спокойно, пока девушка видела в своём друге ураган эмоций. Он до последнего не верил, словно пытался закрыться от этой правды, которую так требовал. Каждое его слово резало его душу, когда Гарри проговаривал всё это вслух. Они просто стояли и говорили об убийстве, совершённом Гермионой Грейнджер — его лучшей подругой детства.
— Да.
— Неужели твоя ненависть настолько сильна? — голос был тихим и совсем чужим, словно между ними образовалась толстая стена. — А если бы Нарцисса наняла другого адвоката, ты бы и его убила?
В прихожей повисла тишина, хотя они оба знали ответ на этот вопрос.
— Никто больше не подходил её критериям, — девушка выдохнула. — Ей нужен был тот адвокат, который бы действительно смог вытащить её сына из тюрьмы. Дело Малфоя — обречено, потому что он сам признался в содеянном и никто…
— Ты бы его убила? — повторил вопрос Гарри.
Она почувствовала эту дрожь в его голосе — в голосе главного Аврора, который сталкивался с преступлениями и преступниками ежедневно, но сейчас он был загнан в угол. Гермиона затаила дыхание, пытаясь рассмотреть эмоции в Гарри, но тщетно. Он вмиг отстранился от неё, будто бы они вот так резко стали чужими людьми. Девушка видела в зелёных глазах лучшего друга пустоту, которую она посеяла своим признанием. Он ожидал услышать что угодно, но не то, что девушка, которую он знает почти двадцать лет — безжалостное мстительное животное.
— Да.
Её голос отдался эхом, которое больно ударило в сердце лучшего друга. Она видела, как зелёные родные глаза потускнели, а голова опустилась. Гермиона сделала шаг к нему, но он сделал два назад. А чего она ожидала? Что Гарри броситься к ней со словами утешения после того, как она призналась в убийстве? Глупо было сейчас вспоминать ему слова, которые он сказал ей полчаса назад, потому что в его глазах — Гермиона всегда была лучше, чем являлась на самом деле.
— Ты же писала его жене письмо со словами поддержки, — выдавил парень. — Ты поддерживала её, зная, что его смерть — это далеко не случайность.
Это был не вопрос — это было горькое разочарование в ней.