Никакие условия, обещания и страхи не изменят её планов. Она не готова терять Гарри, но если он решит встать у неё на пути, то она сможет захлопнуть дверь, ведущую в дом на площади Гриммо, 12. Это будет больно, но разве в её жизни когда-то было иначе? Гермиона слишком сильно начала сосредотачиваться на собственной человечности, позабыв о том, ради чего всего это затевалось.
— Простите, что напугала вас, — она появилась в коридоре через двадцать минут, когда Гарри и Рольф не смогли прорваться через запирающие чары. — Я просто слишком впечатлительная.
— Что случилось? — в глазах Поттера снова блеснули прежние тревога и обеспокоенность. — Ты в порядке?
— Да, всё хорошо, — она мягко улыбнулась. — Прости, этого больше не повторится.
— Ты куда-то собралась? — Рольф осмотрел её с головы до ног. — Так поздно?
— Я думаю, что леди Малфой будет рада моему визиту в любое время суток. Вы ложитесь, не стоит меня ждать.
— Ты собралась к Нарциссе? — голос Гарри стал тихим.
— Не переживай, если ты вдруг решишь во мне разочароваться, то я могу съехать в гостиницу или на съёмную квартиру.
Она никогда так с ним не говорила. Даже в самые худшие времена её голос оставался для Поттера мягким и родным, а теперь в ней включилась та Гермиона Грейнджер, о которой писали в газетах, и которую ненавидел судья Спаркл. Так было нужно.
— Чего ты хочешь от неё? — Рольф задал вопрос, который вертелся на языке Поттера.
— Ну как же? — она хищно улыбнулась. — Миссис Малфой хотела, чтобы я стала защитником её сына, а ты, Гарри, — она посмотрела на друга, — хотел, чтобы я наконец-то перестала жить прошлым и отпустила всю эту месть. Так разве не лучший способ всем угодить — это стать адвокатом невинного человека? О презумпции невиновности слышали?
Гермиона успела аппарировать прежде, чем смогла оценить выражение лиц Поттера и Саламандера. Решение, принятое на полу ванной комнаты, стало неожиданным для всех. Ведь только Гермиона знала о том, что прежде, чем покинуть свою комнату, ей пришлось очистить серую плитку ванной комнаты от бесчисленного количества своей крови, чтобы не страдал домовой эльф лучшего друга.
Малфой-Мэнор был для неё открыт, и казалось, что Нарцисса действительно была готова ко встрече с ней в любое время суток.
========== Глава 12 ==========
Мы слишком легко успокаиваем свою совесть.
Июнь, 2008.
Она знала, что ещё вернётся сюда. По-другому и быть не могло.
Плотно зашторенные окна и слабый свет от нескольких настенных светильников указывали на то, что леди Малфой уже отдыхала, но отдалённые звуки шагов быстро опровергли это. Спустя минуту в гостиной показалась Нарцисса, одетая в тёмно-вишнёвое платье и со слегка растрёпанными волосами. Похоже, что женщина всё же готовилась ко сну, но неожиданный визит Гермионы изменил её планы.
— Мисс Грейнджер? — голос Нарциссы немного дрожал, и она даже не старалась это скрыть. — Чем обязана Вашему столь позднему визиту?
— Я подумала, что Вы бы хотели в первую очередь узнать, что я готова выступить защитником Вашего сына в суде, — Гермиона расплылась в самодовольной улыбке. — Я готова обсудить с Вами условия нашего сотрудничества.
Миссис Малфой застыла на месте, не решаясь хоть что-то ответить, пока Грейнджер довольствовалась тем эффектом, который смогла справить на хозяйку Мэнора. Её дыхание участилось, а руки непроизвольно начали сильно дрожать. Это было пьянящее чувство, когда приходило осознание, что твои слова и действия способны так влиять на человека — заставлять его меняться на глазах.
— Конечно, — наконец-то ответила женщина. — Когда Вам удобно встретиться, чтобы обговорить все моменты?
— Сейчас, — девушка подошла к дивану. — Я думаю, что Вы будете не против как можно быстрее удалить все волнующие меня вопросы, чтобы я могла побыстрее приступить к исполнению своих обязанностей.
Эта встреча была совершенно другой по тону, но Грейнджер всё равно чувствовала себя в доминирующей позиции. В прошлый раз она просто упивалась страданиями этой несчастной женщины, издевалась и провоцировала на эмоции, а сейчас она приняла облик «единственной надежды». Это были самые настоящие американские горки на чувствах миссис Малфой, но Гермионе это нравилось. Она понимала, что именно с этого момента буквально держит сердце женщины в своих холодных руках.
— Конечно, — Нарцисса заправила выбившиеся пряди волос за уши. — Если Вам так удобно, то я не против.
— Первое, что я хочу Вам сказать, — девушка расположилась на мягком диване, — это то, что я делаю это не ради Вашего сына, ради Вас или его свободы. Я делаю это ради денег, миссис Малфой, а это является Вашей гарантией.
Нарцисса внимательно слушала каждое её слово, не решаясь что-то сказать, пока Гермиона не закончит свою речь. Её серые глаза метались из стороны в сторону, а грудь высоко вздымалась, что выдавало волнение, пока сама Грейнджер была спокойна, как удав. На секунду ей показалось, что она прежде никогда не ощущала такого всецелого спокойствия, что ещё никогда эмоции не замолкали до такой гробовой тишины в душе по собственному желанию. Но вместе с тем было осознание, что она всегда испытывает чувства, противоположны чувствам Нарциссы. Пока страдает и волнуется леди Малфой — довольствуется Гермиона.
— Я думаю, что Вы отдаёте себе отчёт, что мои услуги обойдутся Вам очень дорого, — Грейнджер наклонила голову. — Вы готовы мне заплатить?
— Да, — не раздумывая ответила Нарцисса.
— Вы даже не поинтересовались, сколько я хочу. Возможно, что у Вас нет таких денег.
— Я готова заплатить Вам столько, сколько Вы пожелаете, мисс Грейнджер. Назовите свою цену.
Нарцисса была в отчаянии. Она действительно не надеялась на то, что этот разговор когда-то состоится, а Гермиона будет так спокойно обсуждать с ней вопрос оплаты. Единственным, кто решился взяться за дело, в котором против обвиняемого были даже его собственные воспоминания — это Джеймс Грант. А потом он скоропостижно скончался, и миссис Малфой совсем отчаялась. Каждый новый адвокат крутил пальцем у виска, когда к нему заявлялась мать Драко и твердила о невинности своего сына. Это дело было обречено.
Но было ли так в действительности?
Гермиона лучше других знала, что не бывает законов, которые нельзя переписать и не бывает преступлений, которые невозможно оправдать. Каждому можно было подарить второй шанс и вытащить из болота, лишь бы деньги смогли перекрыть этот грязный путь искупления.
— Я хочу двадцать тысяч галеонов за победу в этом деле, — твёрдо произнесла мисс Грейнджер. — Вы готовы заплатить мне столько?
— Да, — быстро ответила Нарцисса. — Я готова отдать всё за свободу моего сына.
— Свобода не всегда равняется счастью, миссис Малфой, — девушка встала со своего места. — Тогда не будем медлить. Я напишу обращение в Министерство и завтра же отправлю его. Думаю, что к вечеру меня утвердят в качестве законного представителя интересов мистера Драко Люциуса Малфоя.
Свобода — не счастье, и лучше всего это знала и прочувствовала на своей шкуре сама Гермиона. У неё была свобода и она могла в следующий миг оказаться в любом городе, в любой точке земного шара, но была ли она хотя бы на миг по-настоящему счастлива? Нет.
— Спасибо, мисс Грейнджер, — по щеке женщины скатилась слеза. — Спасибо большое.
— До встречи.
В эту ночь ей снова снились кошмары, что было предсказуемо. Гермиона уснула практически сразу после возвращения в дом Гарри, и почти сразу же её сознание воспалилось из-за красочных картинок далёкого прошлого, которое она успела рассмотреть в своём отражении и шрамах.
Её глаза совершенно пустые и стеклянные. Она сидит на своём месте за столом Гриффиндора в Большом зале, пропуская мимо ушей всю болтовню друзей. Чтобы никто не заметил дрожь в руках, Гермиона отодвинула от себя тарелку с омлетом и кубок с соком. Ей и так задали слишком много вопросов за те три дня, которые она пропустила. Никто даже не мог вспомнить, когда отличница Грейнджер позволяла себе в наглую пропустить три дня занятий, но девушка лишь отмахивалась, ссылаясь на плохое самочувствие. Во всей школе было лишь два человека, которые знали, что на самом деле приключилось с гриффиндоркой.