Гермиона до сих пор помнила, с каким трепетом в груди бежала к белой двери родительского дома и как сильно стучала окровавленными кулаками, но не никто не открыл. Она надеялась на то, что почувствует теплоту материнских рук и услышит смех отца, но её встретила гробовая тишина и пронизывающий холод. Девушка пропустила мимо ушей все опасения лучших друзей, и, несмотря на риски, прибыла в магловскую часть Лондона — Гермиона хотела получить свой стимул бороться дальше, но получила лишь кол в сердце. Она получила болезненный укол в мёртвое сердце — это был адреналин, что заставил жить дальше — желание отомстить.
Она не успела спасти тех самых близких и родных людей, которые были её смыслом жизни — она даже не узнавала в тех останках, что были разбросаны по всей гостиной. Это были отдельные части тела, которые начали гнить и превращаться в мусор — вот во что Пожиратели превратили её жизнь. Грейнджер почувствовала, как начинает гнить в момент, когда её тонкие пальцы коснулись отрубленной руки мистера Грейнджера. Небесно-голубые стены были в кровавых отпечатках небольших ладоней — миссис Грейнджер пыталась бежать от убийц, но дальше прихожей ей не удалость убежать.
Гермиона открыла глаза, замечая на полу царапины от ногтей. Пятна крови стали практически чёрными, а вся мебель покрылась толстым слоем пыли, только она не могла скрыть весь ужас, отпечатавшийся в гостиной. Девушка провела пальцами по холодной стене, пока внутри каждый орган разрывался на части, а в ушах слышались отчаянные крики отца и матери. Все десять лет она в своих кошмарах пыталась спасти их, хоть и понимала, что это лишь иллюзия и обман.
Каждый дюйм её тела горел в адском пламени, пока слёзы обжигали бледное лицо. Она стояла в эпицентре того урагана, в котором жила последние годы — её душа разлетелась раз за разом на миллиарды осколков, и когда наступал момент, что приходило осознание — вот-вот и всё закончится, но нет. Пытка крутилась на старой пластинке, что была на повторе, но она сама же её и поставила. Гермиона буквально прикасалась к дверям своей клетки, что была построена из костей родителей, а под ногами валялся кожаный ковёр с извилистыми узорами, повторяющие её карту шрамов.
Казалось, что даже солнечные лучи, которые проникали через большое окно — были холодными и облучали тело радиацией. Этот дом был ядовитым, был пропитан горем и отчаянием, и лучшим решением для него было просто снести, сравнять с землей, чтобы больше никто сюда не вошёл. В камине не горел огонь все эти годы, а на кофейном столике лежала разбитая рамка с семейной фотографией. Гермиона посмотрела на картинку, где они были все втроём — счастливые, беззаботные и живые, а теперь была только она. Она даже не смогла их нормально похоронить и ни разу не была на той могиле, где стоял памятник без даты. Девушка не знала в какой день сердца самых любимых людей прекратили биться.
Она поднялась в свою спальню, где её интересовала лишь одна вещь — старый потёртый ежедневник с золотистой закладкой, который она прятала за книгами на нижней полке. Быстрыми шагами девушка перемещалась по дому, стараясь не задерживаться и не осматриваться вокруг. Гермиона затаила дыхание, когда достала то, что искала, а сердце больно сжалось. На обложке была приклеена фотография, на которой она стояла в обнимку с Роном и Гарри после второго курса. Девушка попросту уже не обращала внимания на слёзы, которые бесконтрольно срывались с глаз, оставляя мокрые отметины на старом ежедневнике.
Открыла первую попавшуюся страницу, а сердце остановилось.
… всегда говорила. Но что я могу с этим поделать? Кому мне пожаловаться на то, что меня тревожит? Хорошо Гарри, который максимум, о чём задумывался — это отработка у Снейпа. Он может этим со мной поделиться, а я не могу ему рассказать о том, что тревожит меня. Ни ему, ни Рону, ни даже Джинни. Они неправильно меня поймут, потому что даже я себя не понимаю.
Как можно понять девушку, которой нравится Драко Малфой? Вот и я не понимаю себя, как бы ни хотела. Я очень глупая гриффиндорка. И я очень надеюсь, что это быстро пройдёт. Это должно пройти.
Она действительно тогда была глупой, потому что даже не догадывалась, к чему всё это приведёт. Ничего не прошло, как бы она на это не надеялась. Одна-единственная её оплошность привела к огромной чреде ошибок и сплошной болезненной цепочке, что с каждым днём всё сильнее затягивалась узлами на шее. Гермиона вообразила себе, что сможет изменить кого-то любовью, но вместо этого этот человек изменил её.
И далеко не любовью.
Сейчас она понимала, что готова была простить тому человеку всё. Абсолютно всё и прощала, а он в ответ лишь продолжал наносить глубокие раны острым ножом. Каждое его действие, каждое слово, каждый взгляд и насмешка — он плевал на те самые светлые чувства, на которые была способна Гермиона Грейнджер. И Гарри даже не догадывался о том, что каждую ночь перед сном, пока они кочевали с палаткой, она молилась за троих людей, которых мечтала увидеть живыми. И даже не догадывалась о том, что третий убил первых двоих. Так было ли ей за что мстить этому человеку?
Гермиона спрятала ежедневник в расшитую сумочку, а фотографию, что лежала все эти года на старом столике закинула в камин, в котором впервые за десять лет загорелся огонь. Она вышла из дома, оставив разожженный камин и яркое пламя. К сожалению, она не могла так же поступить со своими воспоминаниями.
========== Глава 13 ==========
Комментарий к Глава 13
13 глава – очень важная глава во всём повествовании.
Я не буду снова вам напоминать метках, вы и так всё прекрасно сами знаете.
Просто хочу сказать о том, что эта работа нацелена вызвать у читателя не чувство отвращения или ненависти к автору, а лишь поднимает социально важные темы.
Я хочу, чтобы каждый читатель понимал, к чему может привести буллинг/психологическое насилие/физическое насилие/проблемы доверия. Эта работа написана с целю поднять такие важные вопросы и осветить то, как важно говорить о своих проблемах и разговаривать с близкими о том, что с вами случается.
Берегите себя, мои хорошие. ❤️
Прошлое не уходит навсегда. Оно лишь прячется до поры до времени.
Июнь, 2008.
Она посмотрела свои туфли, что совсем не вписывались в её привычный образ. Никаких чёрных лодочек, правильного макияжа и дорогих украшений. На ней простая белая хлопковая рубашка, а поверх простой джемпер ненавистного тёмно-красного цвета. Никто, кроме самой мисс Грейнджер не знал о том, как сильно она ненавидит этот цвет. Каждый раз, когда на ней появлялось что-то красного цвета — это был вызов самой себе, немое наставление на то, что нужно продолжать бороться.
Сейчас она была полной противоположностью себе вчера. Явно к ним с Нарциссой было слишком много внимания, когда они вместе появились в стенах Министерства. Гермиона очень плохо помнила, что было после её визита в родительский дом. Знала, что обменялась с Кингсли несколькими словами холодного приветствия, и потом прозвучали заурядные фразы в качестве потенциального адвоката мистера Малфоя. Гарри был прав, когда сказал, что это станет главной новостью. Кажется, она успела даже утром заметить какую-то статейку в «Ежедневном Пророке».
Но прямо в этот момент она думала совершенно о другом.
Сегодня ей подыгрывала даже погода, которая позволила надеть обычные чёрные брюки вместо классической юбки. Гермиона была одета так, словно сошла с одной из своих старых школьных колдографий. С той самой, где она ещё не знала, что такое боль. Не хватало только безобразной копны волос на голове и блеска в карамельных глазах, но ведь он погас в тот самый день. В тот злосчастный день, когда она возвращалась из библиотеки, будучи одетой практически так же. Она потом выглядела так каждый день, раз за разом напоминая себе об одном и том же. Грейнджер закрыла глаза, пока внутри вскрывались давно гниющие раны, о которых знала только она одна.