— Мне очень жаль, — Поттер встал на колени перед ней, утыкаясь головой ей в бедро. — Если бы только знала, как я хотел тебе помочь, Гермиона. Я лишь хотел, чтобы ты наконец-то прожила ту жизнь, на которую всегда заслуживала. Я хотел видеть улыбку на твоём лице, видеть тебя в свадебном платье… Я хотел видеть тебя без кошмаров за спиной.
— Я знаю, Гарри, — всхлипнула девушка. — Я знаю, мой милый, но это не моя история. Я не заслуживаю счастья, и похоже, что оно никогда не предназначалось мне. Знаешь, так бывает, что человеку не суждено просто быть счастливым… А я и так умудрилась обвести судьбу вокруг пальца, потому что у меня есть такой замечательный друг, как ты.
— Я люблю тебя, Гермиона.
— Я тебя тоже люблю, Гарри, — она опустилась на колени и положила голову парня себе на плечо. — Вся та любовь, на которую я способна — она вся для тебя. Всё самое светлое, что ещё есть во мне — это всё только для тебя.
Это было правдой. Только Поттер мог провоцировать её на светлые чувства, которые не были отравлены чувством ненависти.
— Я всё равно буду пытаться тебя спасти…
— Я подскажу тебе. Есть всего лишь один способ спасти меня, Гарри… Убей меня. Я однажды приду к тебе и попрошу об этом, а ты не откажи мне, пожалуйста.
Она говорила сквозь ком в горле, понимая, что это действительно единственный способ. Ничто в мире больше не могло остановить это безумие, которое в ней прогрессировало. Чтобы прижечь — эту злокачественную опухоль требовались радикальные меры.
— Нет… Я не могу, Гермиона. Мы придумаем что-то другое.
— Не придумаем, — девушка опустила глаза. — Поклянись мне, Гарри Поттер, что ты сделаешь это. У меня не будет другой жизни, второго шанса и счастливого конца. Ты же сам это прекрасно понимаешь, не так ли? Сам ведь видишь, что моя дорожка слишком скользкая. Дай мне немного времени, а потом просто сделай это быстро.
— Скажи, что тебе нужно время для себя…
— Я больше не буду лгать тебе, Гарри. И я не обижусь, если ты убьёшь меня прямо сейчас, потому что время мне нужно не для себя. Ты сам знаешь, зачем мне нужно это время.
Несколько минут они просто молчали, а Гермиона уловила дрожь в руках Гарри. Он принимал очень важное решение, а она была готова принять любое. Её сердце забилось быстрее, потому что какая-то часть в ней надеялась на то, что в этот раз Поттер всё же не отпустит её. Ей хотелось, чтобы её разбитое серее перестало наконец-то биться и качать боль по всем артериям, но она забыла, кто был перед ней.
Это был всё тот же Гарри Поттер — её лучший друг, её самый близкий и родной человек.
И он отпустил её, давая столько времени, сколько бы ей понадобилось.
— Только ты так можешь меня ранить, Гермиона.
— Прости…
— Это тебе, — он достал с кармана небольшой флакончик. — Тебе понадобится вся твоя магия. Это будет немного больно, но терпимо.
— Позволь мне тоже кое-что подарить тебе, если я ещё помню, как это делается… — она зажмурила глаза и прикоснулась ладонями к его вискам. — Ну же… Вот так.
Кое-что очень важное она отдала ему в надежде, что он всё правильно растолкует.
— Я ничего не…
— До встречи, мой милый Гарри, — она поцеловала его в щеку, забрав флакончик. — Мы встретимся совсем скоро.
Когда Рольф вернулся в спальню, то там было пусто. Он не застал там ни Грейнджер, ни Поттера.
========== Глава 28 ==========
В какой-то момент она перестала понимать любовь.
Февраль, 2009.
История всегда циклична.
Вот теперь Гермиона это прекрасно понимала, когда снова сидела у барной стойки некогда излюбленного клуба «DOLLOR», а в руках был новый авторский коктейль от Джона. Выбранное ею чёрное платье красиво облегало тело, а Грейнджер чувствовала взгляды мужчин, которые были прикованы к её спине.
— Давно тебя не было видно, — усмехнулся бармен, подмигивая ей. — Отдыхала?
— Работала, — устало протянула Гермиона. — У меня прямо-таки было дело всей моей жизни.
— А теперь заслуженный отдых?
— Нет, — она сделала большой глоток холодного крепкого напитка. — Остался последний рывок, а потом можно уже на покой.
Ужасы, запертые в её голове, вызывали сильные головные боли, с которыми не справлялся даже алкоголь. Она действительно вернулась к своему началу. Теперь Грейнджер помнила, как впервые забрела в этот клуб, как познакомилась с Джоном и попробовала его ещё один авторский коктейль.
— А помнишь, ты как-то приготовил мне кое-что особенное под название «Procellae{?}[с лат. Ураган ]»?
— Да, помню, — ухмыльнулся Джон. — Повторить?
— Да.
Бармен мило улыбнулся, начиная смешивать алкоголь. Всё было так же, как много лет назад. Тогда ей казалось, что это забавно – выпить крепкий коктейль, что ассоциировался с ураганом, но ведь в душе и правда поселился ураган. Сначала простой ветер, потом поднялась песчаная буря, а в конце и вовсе ничего не осталось.
Гермиона пыталась сосредоточиться на том, что видела, чтобы хотя бы на несколько минут заглушить внутренний вопль и скрежет металлических цепей. Мир внутри выгорал дотла, а в душе начался обратный отсчёт.
На её кольце всё так же блестело кольцо, подаренное Рольфом, но Грейнджер почему-то не спешила его снимать. Это было, словно, одно-единственное напоминание о том, что у неё была попытка на нормальную жизнь — в довольно извращённой и неправильной форме, но была. Она ведь так часто задумывалась над тем, каково это — «быть нормальной», но так и не узнала.
А что, если Гермиона потеряла свой шанс в тот самый день, когда получила письмо со школы магии и волшебства? Что, если ей никогда и не был предписан счастливый финал, потому что вся жизнь, которую она проживала с дня получения письма — это не то? Возможно, что любовь к Малфою и Война стали лишь сильнейшими толчками в этом урагане?
— Ты когда-то сказал мне, что все возвращаются за смертью, — томно протянула девушка, отпивая глоток нового коктейля. — Что ты имел ввиду?
— Если человек хоть раз задумался о смерти, то он больше не может рассчитывать на нормальную жизнь, — Джон лукаво улыбнулся и пожал плечами. — Ты думала когда-то о смерти?
— Постоянно. С тех пор, как попала в ураган.
Она достала из сумочки ментоловые сигареты. На самом деле, Гермиона ненавидела их, потому что едкий дым с холодным привкусом ментола, обжигал лёгкие, но таким образом вытравливал оттуда колючие розы. Те хотя бы на несколько минут переставали колоть рёбра и боль становилась терпимее.
С возвращением магии, на теле снова проступили все шрамы, но зато безумие больше не сводило с ума. Оно просто было обыденным и рутинным, даже слегка пресноватым.
— Но ты ведь такая красивая девушка, — ответил бармен. — Ты должна жить в своё удовольствие, наслаждаться каждым мгновением. Скажу тебе честно, я не встречал кого-то привлекательнее тебя в этом клубе, а я видел тут многих.
— Америка на меня плохо повлияла.
— Перед тобой открыт весь мир.
— Но мне нужна только Англия, — Грейнджер достала из сумочки несколько купюр, оставляя их под пустым стаканом. — Спасибо тебе, Джон. Ты составил мне достойную компанию.
Без выступлений на бис и громких слов, она просто вышла на улицу, вдыхая морозный воздух города, который так долго скрывал её печаль под покровом белоснежного снега. В голове пронеслись слова, сказанные Рольфу, когда она хотела сыграть свадьбу в марте. В том самом месяце, который так отчаянно ненавидела и желала стереть со страниц календаря. В её сердце никогда уже не наступит весна.
Грейнджер аппарировала к себе домой.
Прошло достаточно много времени с тех пор, когда она покинула эту квартиру. Гермиона осматривалась по сторонам, но не узнавала ничего из того, что видела. Она просто по привычке аппарировала сюда, потому что больше было некуда. Последние две недели она тут жила, но чувствовала себя чужой, словно стены вытесняли её.