– К машине. Я вас подвезу, вы же куда-то шли. Или уже забыли? Не деньги же вам совать за спасение моего имущества, – улыбалась моя новая знакомая.
Мы зашагали к стоянке.
– Вы искусствовед? – она посмотрела на книгу.
Я не знал, что сказать. Но, в сущности, чем я рисковал?
– Я писатель.
– Писатель? – Она остановилась. Взгляд ее серо-синих глаз был прохладным и проникновенным. – Вы не шутите?
– Я не шучу. А почему это вас так заинтересовало?
Женщина рассмеялась.
– А я – издатель. Забавная ситуация: писатель спасает издателя. – Она рассматривала мое растерянное лицо. – Бывает же такое. Но я вас не помню. С кем вы работаете?
«Это судьба» – подумалось мне.
– Я только начинаю, еще не было публикаций. Вы же понимаете, как это сложно…
– Стоп, – она подняла руку. – Пожалуй, подвозить я вас не буду, а вот завтра утром… – она задумалась на мгновенье, – в одиннадцать жду вас у себя. Принесете, что написали, и синопсисы, конечно. Посмотрим. Ничего не обещаю. Просто шанс.
Отработанным жестом она выудила из сумочки визитку.
– Меня зовут Марта. Держите. Итак, завтра в одиннадцать.
(Запись и литературная обработка Марии Кольцовой, студентки четвертого курса Литературного института им. А. М. Горького).
Марта
Мне нравится моя работа. Способность улавливать конъюнктуру литературного рынка сродни таланту биржевых маклеров. Всегда чувствовать, в какую сторону бежать.
В основном приходится иметь дело с книгами-однодневками – это основной источник нашего дохода. На одной серьезной литературе сегодня много не заработаешь, но раскрученные авторы прибыль приносят, конечно. А новички… Ну бывают исключения. Например, Валентин. Человек талантливый, быть может, даже слишком, и, конечно, со странностями. Вернее, с одной. Я думаю, это и было причиной того, что произошло.
Познакомились мы в весьма нестандартной ситуации: кто-то кого-то спасает. В общем, меня чуть не ограбила какая-то сволочь. Благодаря Валентину все закончилось хорошо.
Я рассказала эту историю знакомым. Очень скоро она разошлась в наших кругах большим тиражом и превратилась в мистификацию о хитроумном писателе, обманом сумевшем завоевать мое доверие. Мне было все равно. Валентину это тоже не вредило. За кулисами любого успеха есть маленькая темная каморка, где собран различный хлам, неудачники приписывают его выступающему на сцене. Только он-то не имеет к этому никакого отношения.
В тот памятный день нашего знакомства всю дорогу домой меня донимали сомнения: правильно ли я поступила, обнадежив человека, не имея на это никаких оснований? Такие жесты не в моем стиле. Как быть, когда на поверку его писанина окажется очередным барахлом? Литмусор издательство вынуждено разгребать каждый день. Но что поделаешь, такова наша политика: читаем все подряд, если синопсис, то есть кратенькое изложение, интересен.
Видимо, на мои нервы все-таки подействовало это чертово ограбление, потому что в добавок ко всему я не спросила его имя. «В конце концов, – решила я, – если он принесет ерунду – обижаться ему придется только на себя. А я дала своему спасителю серьезный шанс».
На следующий день ровно в одиннадцать я сидела в кабинете на своем любимом маленьком диванчике. Напротив в кресле ерзал мой вчерашний знакомый. Увесистая пачка листов лежала передо мной на столике. Верхний лист покрывала надпись крупным шрифтом: «Приходящий в полночь».
«Для начала неплохо. Удачное название. Не оригинально, однако внимание привлекает» – мелькнула мысль.
У писателя было очень литературное имя – Валентин. Я тогда подумала: «Интересно, как зовут его друзья? Валя? Глупо. Вэл? Это по-американски. В нем нет ничего американского».
Судя по выражению лица, Валентин ждал немедленного вердикта. Мне стало смешно: неужели он всерьез считает, что я тут же брошусь читать?
Я опустила на пачку бумаги ладонь и сказала:
– Мы поступим так, Валентин.
Он выпрямился, словно подсудимый при вынесении приговора.
Я продолжила объяснять:
– Надеюсь, вы понимаете: сначала нужно посмотреть синопсис. Затем – все прочитать. Это единственное, что я могу вам сказать, пока. Не хочу вас обнадеживать или разочаровывать, как говорится: полистаем – увидим.
Он кивнул. И все. Я испытала облегчение: автор не бросился уверять меня в своей необходимости миру.
Я пересела за рабочий стол. Попросила оставить координаты. Валентин продиктовал номер телефона и с усмешкой спросил:
– Догадываюсь: вы либо позвоните, либо нет?
Я внимательно посмотрела на него: отсутствием здравомыслия Валентин не страдал. Ответила: