Впереди Беккер видел «ноль первый». Возможно, на земле «конкорд» походил на неуклюжую птицу, но в полете он наглядно демонстрировал вклад современных технократов в эстетику двадцатого века. Летать на таком лайнере было приятно, но у Беккера постоянно присутствовало чувство, что компьютеры однажды могут подвести его. И даже не столько подвести, сколько предать. Эти чудесные компьютеры, эти машины, способные одновременно совершать тысячи разных операций, которые не по силам экипажу из трех человек. Они могли увлечь на высоту в девятнадцать тысяч метров при сверхзвуковой скорости. Увлечь и… бросить. И тогда останутся лишь слова их прощального послания: Лети дальше сам, глупец. Беккер попытался улыбнуться. Еще три взлета и две посадки.
Он нажал кнопку связи и поправил микрофон:
– Служба воздушного контроля, на связи «конкорд-02». Прием.
– Докладывайте, «ноль второй».
– Вас понял. Вижу борт «ноль один». Моя скорость триста восемьдесят узлов. Ускоряюсь до точка – восемь – ноль Маха.
– Понял. Выравнивание на пяти тысячах метров.
– Понял. – Беккер переключился на частоту компании. – «Ноль второй» – «ноль первому». Вижу вас прямо перед собой. Я сзади на расстоянии восьми километров. Сокращаю дистанцию до пяти. Так что не тормози.
Авидар принял сообщение. Они поговорили еще немного, координируя скорости.
Поднявшись на высоту в пять тысяч метров, Беккер сблизился с Авидаром. Потом снова связался со службой воздушного контроля:
– «Ноль первый» и «ноль второй» заняли эшелон. Идем на высоте пять тысяч метров, скорость ноль восемьдесят шесть Маха. Ждем разрешения на набор высоты до девятнадцати тысяч метров.
– Вас понял, «ноль второй», будьте готовы. Держитесь пока на пяти тысячах. В эшелоне шесть – ноль – ноль идет иранский «Боинг-747».
И сразу же на связь вышел Авидар:
– «Ноль первый» – «ноль второму». Что-то я не вижу нашу овчарку. Попробуй ее разбудить.
Беккер переключился на частоту 134,725.
– «Гавриил-32», на связи «Иммануил».
Тедди Ласков, проверявший частоты «Эль-Аль» и Службы воздушного движения, перешел на канал 31.
– «Иммануил», на связи «Гавриил-32». Слышу вас хорошо. Вижу вас и «Клипера». Оставьте радио на этой частоте.
– Понял, «Гавриил». После получения разрешения от СВД мы поднимемся на высоту девятнадцать тысяч метров и выйдем на скорость 2,2 Маха, курс 280 градусов.
– Понял. Буду с вами. Пока все хорошо.
– Пока. Возвращаюсь на частоту компании. Второй пилот будет следить за вами.
– Понял… конец связи. «Хокай», это «Гавриил 32». Что у вас на радаре?
Е-2Д «Хокай» был примерно в пяти километрах над «конкордами» и «Ф-14» и вел одновременный мониторинг всех трех частот. Находившийся на его борту офицер службы воздушного движения ответил:
– Вы у меня все в кучке, «Гавриил». Видите самолет, приближающийся по направлению 183 градуса примерно на расстоянии ста восьмидесяти километров от вас? В нашем расписании его нет.
Ласков по самолетному переговорному устройству обратился ко второму пилоту, сидевшему позади него:
– Ты что-нибудь видишь, Дэн?
Даниил Лавон посмотрел на экран:
– Возможно. Что-то в юго-западном углу экрана. Расстояние чуть более ста шестидесяти километров, приближается под прямым углом к нашему курсу.
Е-2Д «Хокай», с экипажем в пять человек и кабиной, нашпигованной самой современной электронной аппаратурой, имел гораздо больше возможностей засечь и классифицировать приближавшийся самолет, чем «Ф-14».
– Мы пытаемся установить с ним контакт, – сообщил инженер-техник с борта «Хокая», – но пока ответа нет.
– Понял, – бросил Ласков.
– «Гавриил», неопознанный самолет движется со скоростью примерно девятьсот шестьдесят километров в час, – проинформировал главный инспектор. – При сохранении данной скорости и направления движения он пересечет вашу траекторию, но пройдет на тысячу восемьсот метров ниже.
– Понял вас, «Хокай». Свяжитесь с этим сукиным сыном и прикажите ему сменить курс и скорость.
– Понял, «Гавриил». Попробуем.
Ласков задумался. Примерно через минуту неизвестный самолет окажется в сташестидесятикилометровом радиусе действия его ракет «феникс». Если он имеет на вооружении пару русских ракет «эйкрид», то применить их можно лишь с расстояния в сто тридцать километров. Разница в тридцать километров имела решающее значение. Именно поэтому «Ф-14» считался королем воздуха. Он располагал преимуществом в дальности боя. Если сравнить два самолета с рыцарями, то американский владел копьем на два фута длиннее. Однако через несколько минут это преимущество исчезнет.
– «Хокай», я уничтожу эту цель, прежде чем она подойдет на сто тридцать километров, если вы не идентифицируете ее или она не идентифицирует себя сама.
В оперативном центре Цитадели генерал Талман встал со стула и торопливо схватил микрофон:
– «Гавриил», на связи Центр. Послушай, ты на месте – тебе и решать. Но, ради Бога, прими во внимание все. – Он помолчал. – В любом случае я тебя поддержу. Все. Конец связи.
Талман не хотел заполнять эфир политическими рассуждениями. Все было решено раньше. Поглаживая усы, он стоял и смотрел на сближающиеся на экране точки.
Конечно, Ласков хотел бы получить от Талмана недвусмысленный приказ открыть огонь. Но…
– «Хокай» – «Гавриилу». Слушай. Это не военный самолет. Повторяю, это не военный самолет, потому что на нем нет соответствующего радара.
– Тогда какого черта он прет на скорости девятьсот шестьдесят километров в час?
– Возможно, это гражданский реактивный самолет. Подожди. Есть какой-то радиосигнал.
– Мне плевать, гражданский он или нет! – закричал Ласков. – Гражданский самолет тоже может выпустить ракету «воздух – воздух». Идентифицируйте его, или я открою огонь!
Ответа не последовало.
В наушниках прозвучал голос Дэнни Лавона:
– Генерал, это все чушь. Я возьму ответственность на себя. Можете сказать, что я запаниковал и нажал кнопку без приказа. Он у меня уже на мушке и…
Ласков на дал ему закончить:
– Слушай меня, сынок. Делай то, что приказано. Не более того.
– «Хокай» – «Гавриилу». Мы только что переговорили со службой воздушного движения Кипра. Наш неопознанный объект – это гражданский реактивный самолет «лир» двадцать третьей модели. У него французская регистрация. Маршрут полета Каир – Кипр – Стамбул – Афины. На борту шесть человек. Бизнесмены. С французскими паспортами. У нас есть частота и позывной. Постарайся выйти с ним на связь.
Ласкова это не устроило:
– Постараться? Чушь. От меня до них сто тридцать километров, к тому же у вас самое лучшее в мире радио. В чем проблема, «Хокай»?
– Возможно, проблемы у них, Гавриил.
– Понял. – Ласков вздохнул и посмотрел вниз сквозь плексиглас. Два «конкорда» плыли под ним, как бумажные самолетики. – «Клипер» и «Иммануил», это «Гавриил». Вы все слышали?
Беккер и Авидар ответили утвердительно.
– Отлично. Передайте службе контроля, что хотите изменить курс и просите разрешения подняться до девятнадцати тысяч метров. Немедленно.
Авидар тут же связался со службой контроля и получил сообщение, что изменение курса и высоты возможно не ранее чем через пять минут, так как над ними находятся два самолета, «Боинг-747» компании «Трансуорлд эйр лайнс» и 707-й «Люфтганзы».
Ласков знал, что не может позволить себе ждать и пяти секунд. Переключившись на СПУ – генералу не хотелось, чтобы о его намерениях догадались остальные пилоты эскадрильи и генерал Талман, – он отдал приказ Лавону:
– Приготовь «феникс», Даниил. Возьми цель на мушку. – Ему вспомнились слова Мириам Бернштейн: Даже если на вашем радаре, генерал Талман, появится сам сатана, не пускайте в него ракету. Постарайтесь убедить его, что у вас мирная миссия и что вы не поддадитесь на провокацию и не совершите акт агрессии. И слова Ричардсона: Послушай, ты там, наверху, не торопись нажимать на спусковой крючок. Нам не нужны никакие инциденты.